Иван Любименко - Как выжить в Пасти Быка. Тайны телешоу «Последний герой»

Я предпочел бы остаться наедине с костром. Разумеется, думаю о моей девушке. Сейчас в России утро. Народ валяется в мягких постелях, ударяет орущий будильник по башке и медленно просыпается. Может, она почувствует, что я думаю о ней? Может, она волнуется за меня… Прекрасный вечер получился. Грустный, но прекрасный. Костер на берегу догорает в одиночестве, племя засыпает в доме.

Послание «богов» предлагает нам в предстоящем испытании «поймать удачу за хвост». Сакин сразу выдвигает версию о ловле рыбы и иных водных обитателей и оказывается прав. Нам предлагают надеть защитные перчатки и обуться: рыбы бывают всякие. Но обитатели вольера оказались существами мирными. По крайней мере пираний мы там не встретили. Рыбы играют с нами в догонялки, дергающиеся от страха лангусты предпочитают прятаться по углам. Но руки многие из нас все же умудрились порезать. Кто о решетку заграждения, кто об острые шипы лангустов.

Никто не сомневался, что Сакины будут работать в одну корзину и победить их будет трудно. Так и получилось. Мне не удалось выловить большую рыбину с огромными глазами, метавшуюся в мутной воде, зато ухватил несколько маленьких особей. Снежана однажды поймала гигантскую рыбу, но мне пришлось ее разочаровать. Ее «улов» оказался моей ногой. Интересно, акулы едят друг друга?

Догадавшись о призе за испытание, организованно, но незаметно перекидываем рыбу из своих корзинок в Анькину. Предположение оказалось верным: ее награждают корзинкой с уловом. Вечером нас ждет потрясающий ужин. Морская рыба невероятно вкусна. Еды до отвала, можно и лясы поточить у костра. Но мирное течение вечера нарушает пара Саша — Наташа, взявшаяся выяснять отношения. Чем ей Целованьский насолил, не знает никто. Скорей всего тем, что находится в оппозиции к столь милым ее сердцу Инне и Одинцову. Очень скоро тихая размеренная беседа перестает быть таковой, даже в домике можно услышать каждую реплику. Наташа не дает Целованьскому вставить ни слова.

«Да, я признаю, что играю. Да, я веду двойную игру, но мы здесь и собрались для того, чтобы играть. Это нормально».

Вот так сюрприз. А всех Черепах, кроме Бориса и Сергея, она когда-то в этом подозревала и упрекала, прикидываясь при этом невинной овечкой.

Утром следующего дня Игорь складывает вещи. Спокойно, не устраивая сцен и разборок. Он хочет унести с собой часть найденного на острове, поэтому багаж получается большим. На совете с удовольствием голосую против Наташи, но уходит, конечно, Игорь. Уходит красиво, как не уходил еще никто. На прощание берет автографы у остающихся, напутствует каждого из нас.

Сразу после совета наступает тягостное молчание, гнетущая атмосфера царит и позже в лагере. Только Наташа не может скрыть радости от ухода Игоря. Остальные стараются вообще не разговаривать, словно раскаиваются в содеянном. Целованьский демонстративно уходит из лагеря. Несколько позже исчезают и лидеры альянса.

Сакин все лелеет мечту построить отдельный домик для себя и Аньки. Он уже возвел маленький каркас на берегу, сейчас вешает спальники. Я бы посоветовал выбрать другое, не менее романтичное, но не такое шумное место для вигвама, но по Сереге видно, что в консультациях он не нуждается.

Ближе к вечеру племя вновь одарено «богами». Нам выдали заказанную недели две назад литературу, причем Черепахи и Ящерицы могли выбрать только по одной книге. Мы попросили что-нибудь из произведений Зощенко, а Лагартос заполучили Большую советскую энциклопедию. Зощенко явно по вкусу Аньке с Сакиным, а за энциклопедию борются Инка с Целованьским. Хочется верить, что эти книги не постигнет участь русско-испанского словаря, который два Сергея пустили на самокрутки.

Курение двух друзей — настоящий ритуал. Какая-нибудь сушеная, мало-мальски смахивающая на табак дрянь высыпается на очередную страничку, потом просушивается, заворачивается, и папироса готова к употреблению. Время от времени один из Сергеев многозначительно подмигивает другому. Тот без лишних слов достает откуда-то папироску, подмигнувший идет за угольком из костра, потом оба направляются в домик. Ничто не может прервать эту церемонию. Даже если случится пожар, или землетрясение, или другое стихийное бедствие, не думаю, что им удастся прервать это священнодействие. Молчаливых и суровых за этим занятием Серег лучше в это время не трогать. Минут на пять они полностью выпадают из наших реалий.