Сергей Яковлев - Петля на зайца

И раньше, до перестройки разведупру Советской армии приходилось заниматься нестандартными проблемами, но до такого — дело не доходило. Хотя, чему удивляться, если уж Федеральная служба безопасности — бывший КГБ, борется с коррупцией и уголовниками… Бывшие чекисты и контрразведчики стали жуликов и бандитов ловить, а военную разведку стали понемногу переключать на жандармские функции. Непонятно только, чем же в таком случае милиция будет заниматься?

Впрочем, военные люди приказов не обсуждают. Задачи поставлены, и — вперед, на мины.

Президент личным письмом к начальнику ГРУ приказал создать совершенно секретное подразделение. Как будто все остальные совершенно несекретные… Начальник ГРУ задачу понял правильно: еще одно недремлющее государево око. Усиление.

А если глянуть глубже, то получалось, что президент и верховная исполнительная власть вообще перестала доверять кому бы то ни было. Даже ФАПСИ — федеральное агентство правительственной связи и информации — серьезно в коррупции испачкалось.

Ну, если уж заместителей директора федерального агентства чуть ли не каждый год снимают и сажают, сажают, сажают… Если уж Генеральный прокурор, хоть и «врио», в СИЗО несколько лет на нарах парился, а министр юстиции отметился на весь мир в «порочащих связях» и даже пришлось ему крутой, хоть и условный срок впаять… Кому же верить? Осталась армия со своими спецподразделениями. Эти тоже, конечно, не без греха, да видно других уже и не осталось…

Возглавил новое направление генерал-лейтенант Захаров, разведчик высочайшего класса, заместитель начальника ГРУ по спецоперациям. Поговаривали среди шпионской братии, что Ельцин с Захаровым чуть ли не за одной партой в школе сидели. Может, и так. Интересно — кто с кого списывал?

В отличие от восемьдесят восьмого, создали несколько групп — региональных. Целое направление, внутреннее. Координировал эту работу заместитель Захарова, генерал-майор Бельков. Матерый волчара, в молодости своей шпионской возглавлявший профсоюз докеров Монреаля — того, что в Канаде на реке Святого Лаврентия.

Работу групп закрыли настолько плотно, что кроме Захарова и Белькова никто, даже в Генеральном штабе, не знал ни состава подразделений, ни характера выполняемых ими задач. А задачи были те еще…

Вызванный с Дальнего Востока, из разведотдела двадцать четвертой армии, полковник Логинов ознакомился с приказом, расписался в нужной графе секретного журнала и приступил к работе. Бурной радости не выказывал — на востоке уже как-то привык, обжился. Известно: человек не собака, ко всему привыкает.

На сей раз, по сравнению с восемьдесят восьмым годом, материальные возможности группы «Е» оказались, мягко сказать, урезаны, но задачи были поставлены почти прежние: анализ, контроль и проверка исполнения конспиративных разработок Федеральной службы безопасности, МВД и аналогичных структур, включая службу охраны президента. Выявление и ликвидация политически окрашенных устойчивых преступных групп и сообществ. Контртерроризм. Новое место, новая работа…

Подразделение полковника Логинова вело грязную, тяжелую и кровавую работу. И не супермены, не зомби — обычные люди, офицеры, с обычными нервами. Случались и срывы, и неудачи. И потери были. За три года двое сотрудников группы погибли, двое были ранены, причем один — тяжело.

И полковник Логинов, время от времени задумчиво поскрипывая зубами, продолжал свою неестественную службу в должности командира спецподразделения военной разведки на территории своей родины.

«Вот выйду в отставку годика через три, построю хижину в какой-нибудь чащобе таежной и глухой, подальше от города, заведу собаку-лайку, куплю ружье и…» — мечтал Логинов.

Служба-жизнь забрасывала его то в какие-нибудь горы, которых он, человек равнинный, недолюбливал; то в большие города — раза в два крупнее Москвы. Европа, Латинская Америка… И в Африке однажды пришлось работать — долгих-предолгих десять месяцев. И все эти месяцы ему от невыносимой, душной и тяжелой жары хотелось утопиться в каком-нибудь арктическом море.

Отпуска он проводил в Союзе, в очень закрытых санаториях и домах отдыха. И непременно в Крыму. Один раз в жизни только и отдохнул, как следует, так, как хотел. Вырвался. После «того задания»…

Друг детства Юра Зальцман, журналист и прохиндей, на три месяца устроил его и себя сезонными рабочими в геологическую партию. Древние Уральские горы, тайга, горные речки, костры. Вольная беззаботная жизнь… Золотые деньки! А потом опять служба, служба, служба…