— И хорошо делаете, мадемуазель! — вскричал провансалец. — Я буду вам очень полезен. Мне сорок пять лет, я умею делать все что угодно: могу быть матросом, солдатом, кавалеристом, пехотинцем, артиллеристом, плотником, столяром, слесарем, портным, сапожником, рыбаком, санитаром…
— Вы очень скромны.
— Ну, положим, не очень… Да ведь скромность выдумана людьми бездарными… Право же так!
И, проговорив это с неподражаемым апломбом, Мариус Кабуфиг приступил к исполнению своих обязанностей.
Нужно было видеть, как этот громадный и нескладный слон искусно перебирал тонкие и хрупкие инструменты, реторты и колбочки Фрикетты, составлявшие ее научный арсенал. И при этом ничего не повредил. Безмолвный и почтительный с Фрикеттой, он с другими был шумлив и хвастлив; своими провансальскими россказнями он возмущал степенных и чопорных испанцев. Но все его любили за добродушие и всегдашнюю готовность услужить и удружить.
Однажды Фрикетта и Долорес сидели на веранде госпиталя и оживленно болтали. Полковник Карлос, полулежа возле них на раздвижном кресле, курил сигару и мечтал.
Фрикетта рассказывала про свою жизнь, про свое ученье, научные занятия и виды на будущее. Долорес и ее брат слушали и удивлялись.
Нашим постоянным читателям прошлое мадемуазель Фрикетты, впрочем, известно хорошо по нашему роману «С Красным Крестом». Они помнят, как мадемуазель Амели Робер, прозванная Фрикеттой, изучила медицину и участвовала потом, в качестве военного врача, в трех кампаниях: китайской — в японских войсках, мадагаскарской — при французской армии и абиссинской — в войсках негуса Менелика.
После этих трех кампаний репутация Фрикетты укрепилась. Две большие газеты пригласили ее к себе в корреспондентки с поручением ехать на остров Кубу, где вспыхнуло восстание против испанского владычества. Красный Крест зачислил ее в свои сотрудницы. И вот опять мадемуазель Фрикетта понеслась на пароходе по морю и прибыла в Гавану, где испанские военные власти приняли ее с распростертыми объятиями, так как испанская армия очень и очень нуждалась в медицинской помощи.
И вот уже три месяца она неутомимо работала под сенью Красного Креста, возбуждая во всех удивление и симпатию.
Итак, мадемуазель Фрикетта, полковник Валиенте и донья Долорес сидели втроем на веранде. Вдруг к ним, осторожно ступая босыми ногами, подошел Мариус. Вид у него был мрачный и озабоченный.
— Что с тобой, Мариус? — спросила Фрикетта. — Qu'es aco? — пошутила она, передразнивая его акцент.
Провансалец огляделся кругом и таинственно вынул из кармана какое-то письмо, подавая его Фрикетте.
— Мне это передал какой-то волонтер и сказал: «Прячьте хорошенько, передайте по адресу осторожнее, а кто с ним попадется, тот будет расстрелян».
Фрикетта взяла письмо, прочитала и побледнела.
— Это очень серьезная вещь!
— Прочитайте, синьорита, — попросил дон Карлос.
Фрикетта стала тихо читать:
«Полковник Карлос!
Преданный друг спешит предупредить вас и донью Долорес о следующем. Вы и ваша сестра почти здоровы. В скором времени вас посадят на военный корабль и отвезут в Цеуту. Там вас заключат в острог, где томится без суда столько ваших товарищей по оружию. Что касается вашей сестры, то ее предполагают заключить в тюрьму где-нибудь в Испании. Приказ об этом если не подписан еще, то скоро будет подписан. Предупреждая вас об этом, я плачу долг благодарности. Поступите, как найдете нужным».
— Острог и тюрьма! — воскликнул полковник. — По-моему, уж лучше смерть. А ты как, сестра?
— По-моему, тоже лучше смерть.
— Умереть вы всегда успеете, — сказала Фрикетта. — Кроме смерти есть еще одно средство.
— Какое же?
— Побег.
— Но он невозможен!
— Почему? Попробуйте… Или вот что: давайте попробуем вместе.
Куба. — Рабство. — Цветной предрассудок. — План бегства — Гавана. — Мысль Мариуса. — Переодевание. — Борьба великодушия. — Будь что будет!
Куба, первая большая земля в Новом Свете, открытая Колумбом в 1492 году, представляет собою самый крупный из Антильских островов. Длина Кубы от мыса Маори до мыса Сан-Антонио равняется тысяче тремстам километров, зато ширина нигде не превышает ста шестидесяти, а местами доходит только до сорока. Жителей считается полтора миллиона, включая сюда и китайских кули, появившихся на острове после освобождения негров, состоявшегося окончательно только в 1886 году.
Кули находятся на острове почти в таком же положении, в каком были и негры-невольники. «Цветной предрассудок» царит на Кубе до сих пор во всей силе: люди белой кожи с презрением смотрят на людей другого цвета, не считая их подобными себе и перенося это презрение даже на лиц, происходящих от смешанных браков. Кто не может доказать полной «белизны» своего происхождения, не имеет права проехать верхом или в экипаже по некоторым улицам Гаваны, кубинской столицы, — вот до чего доходит на Кубе «цветной» предрассудок.
Читать дальше