Виктор Сафронов - Легионеры

Но не торопись становиться человеком в каске с лампочкой на ней. Все без тебя продумано до последней черточки. Беспощадные сила природы, разная физика с химией, слаженно и споро берутся за дело и воронка выталкивает индивидуума. Уже в деревянной упаковке, готового ко встрече с вечностью.

И лежишь ты красивый, ну, спасу нет. С накрашенными губами. Нарумяненный. В новых ботинках на картонной подошве и в таком же костюме, с пуговицами на спине. Последний подарок жены, дорогому и незабвенному.

Ранее купленные тобой друзья, даже не пришли отправить тебя в самый дальний путь. От этого, их общий вздох облегчения связанный с твоей смерти, явно не бросается в глаза посторонним. Родственники следят за скорбящим, чтобы под безутешное горе и страдание они чего не сперли. Жена с детьми занята другими мыслями, оставил ли этот скряга хоть что-то после себя. А любимая теща, погибает под расчетами, хватит ли закуски и горячих блюд, так как заказали четырнадцать комплектов и порций, а придет двенадцать человек, куда остальное.

Вот и вся философия. В финале она всегда сводится к самому простому. Всю жизнь усложняли ее себе и другим, а теперь основная неразрешимая проблема, куда девать оставшуюся еду?

Да, заберите ее с собой и дело с концом. Если конечно заплачено.

Расчет с жизнью закончен. Вольно.

Возвращаемся к месту расположения, после неудачной на мой взгляд зачистки. Забегая вперед скажу, что операция нашим командованием была признана сверхуспешной. Так как, кроме ненависти к безжалостным легионерам, она принесла эффект устрашения.

Больше в населенных пунктах в наши боевые порядки не только не стреляли, смотреть косо и то боялись. Понимали смутьяны, что в случае повторения таких некрасивых действий, незамедлительно будет уничтожено все поселение, вместе с населением. Но это все будет позже, а пока мы двигались в сторону нашей базы.

Из-за спешки и излишних нервов, движение шло по тому же маршруту, которым мы выдвигались в район операции. Именно поэтому, проезжая через разрушенное селение, попали в хорошо спланированную и подготовленную засаду. Полностью по своей вине. Нарушили основной закон передвижения механизированных колонн по территории занятой противником — на одной дороге, два раза подряд не появляться.

Подозревать водителя или командира головной машины, что кто- то из них оказался предателем и продажной шкурой, у меня оснований не было. Они были убиты первыми, причем все кто там находился. Тем не менее движение колонны была направлена в узкую улочку, между двух глинобитных стен.

Там-то нас и взяли основательно в клещи. Гранатометчики стреляли сверху. Подбили практически одновременно, первую и последнюю машину и, казалось из под каждой песчинки, на нас обрушился шквал огня.

Чтобы не быть заживо сожженными в броневых машинах, а они лишенные маневра, были лишь удобной целью для отработки меткости стрельбы гранатометчиков. Пришлось живенько выскакивать из душных железяк и как будто в заранее приготовленном проломе в стене, на небольшом пространстве разрушенного гражданской войной дома, занимать круговую оборону.

Не знаю, как у кого, а у меня создалось полное впечатление, что нападавшие нас в этот дворик специально загнали. Чутье у меня на опасность или что-нибудь другое, не знаю. Тем не менее мы все скопились в одном месте. Неуправляемая толпа вооруженных людей, напоминающая большое и неуправляемое стада баранов.

Залегли в активной позиции «партнер сверху». Ждем решительных команд наших командиров. Странно, но их не слышно. Видно голос в горячке боя потеряли.

Интенсивность огневого смерча по нашим тощим, отвисшим задницам, многократно снизилась. У меня даже закралось смутная надежда на то, что вывернусь и на этот раз…

Не успели мы расположиться, занять оборону по периметру, как со стороны врага стрельба вообще прекратился. Даже очень одиночных выстрелов не было слышно. Опять наступила неприятная тишина. Она меня сегодня преследует. Похоже, было, что и на этот раз, удастся все же вывернуться. Надежда, как учили нас классики умирает предпоследней. Последней умирает душа. Поэтому, пока с душой все было в порядке, можно было хлебнуть теплой водички, чуть передохнуть и успокоиться.

Желающие, кто в этот дворик успел заскочить, могли даже сменить нижнее белье и уже после обрядовых переодеваний, по всем правилам, принять бой с плохо организованными повстанцами.