Луи Буссенар - Без гроша в кармане

— Вы не особенно любезны…

— Мне некогда рассыпаться в любезностях.

— А наше пари?

— Продолжает оставаться в силе.

— В таком случае моя сохраненная жизнь — случайность, которая может унести у вас порядочное число долларов.

— Что же?.. Если проиграю — выпишу чек; если выиграю — увижу, как ваш череп разлетится вдребезги… Хотя, правду сказать, мне несколько надоело выписывать чеки и видеть разбитые головы.

— Позаботьтесь, чтобы ваша была цела! — отвечал Бессребреник, посмеиваясь при виде страстных взглядов, которые серебряный король устремлял на молодую женщину, понемногу приходившую в себя.

— О, как вы остроумны! — сказал Джим Сильвер, хмурясь.

— Кроме остроумия у меня ничего нет; а вам его не добыть за все ваши миллионы…

— Мистер Бессребреник!

— Мистер Сильвер!

Не привыкший сносить дерзости, серебряный король схватился за револьвер.

Бессребреник уже успел зарядить свой.

— Господа!.. Господа!.. — раздался голос, еще слабый и дрожащий.

Миссис Клавдия бросилась между ссорящимися.

— Вы спасли меня, и я никогда не забуду, что обязана вам обоим жизнью и честью.

— Да!.. Да!.. — ворчал серебряный король. — Этот джентльмен чуть не застрелил вас в ту минуту, когда я прискакал с синими куртками…

— Разве можно поставить ему в упрек то, что делалось по моей просьбе?.. Умоляю, милые спасители, помиритесь!

Оба с видимой неохотой протянули друг другу кончики пальцев.

Издали доносились проклятия, жалобы, выстрелы. В воздухе поднимался столб дыма, расстилаясь по всему небу.

Бессребреник выскочил из своей засады и сказал серебряному королю:

— Потрудитесь приподнять миссис Клавдию и помочь ей выбраться.

Молодая женщина в эту минуту смотрела со слезами на глазах на лежащие у ног трупы Пифа, Пафа и бедного Снеговика. Она стала на колени, снова прочла короткую молитву и набожно закрыла глаза всем троим.

— Чего бы я ни дал, чтобы вернуть их к жизни!.. — промолвил серебряный король с необычайной для него сердечностью. — К несчастью, это не в моих силах…

Неловким, но бережным движением он помог миссис Клавдии выбраться из ямы. Бессребренику, наблюдавшему эту сцену, пришло на ум сравнение со слоном, спасающим стрекозу.

Вдали преследование не прекращалось. Золотоискатели, окруженные со всех сторон, уже не могли бежать. Большинство просило пощады. Из сострадания офицер вышел вперед, чтобы предложить условия примирения. Он дорого поплатился за свою доверчивость. Один из старателей пошел ему навстречу.

— Послушайте, — сказал попросту офицер, — для вас самое лучшее — сдаться.

— Да, — отвечал тот, — только прежде я сведу счеты с проклятой синей курткой.

Он выхватил из кармана револьвер и в упор выстрелил в офицера. Тот упал навзничь, пораженный в самое сердце. Тогда разбойник, думая воспользоваться замешательством, отскочил назад, вопя:

— Смелей, братцы! Вперед!.. Не сдавайтесь!.. Вас повесят!

Волонтеры, как люди привычные ко всяким случайностям, быстро овладели собой и, кипя яростью, бросились на неприятеля.

Миссис Клавдия, хотевшая было вмешаться и попросить пощады для виновных, остановилась в ужасе: всадник с саблей наголо преследовал последнего из бегущих, намереваясь заколоть его.

— Это убийца, возьми его живьем, — крикнул кто-то из солдат.

Волонтер схватил лассо, раскрутил в воздухе и ловко накинул петлю на шею негодяю. Тот свалился. Не сходя с лошади, солдат сделал пол-оборота и поволок за собой по земле разбойника, у которого пена выступила изо рта.

— Закон Линча!.. Закон Линча! — кричали окружившие убийцу волонтеры.

Подошедший Бессребреник, увидав лежащего на земле, вскричал:

— Да это Вильям Соленая Селедка!

Между тем серебряный король, не смущаясь зловещей торжественностью минуты, прикидывал про себя: «Думаю, офицер не был женат; он умер, и, значит, чек аннулируется. Стало быть, выстрел разбойника принес мне сто тысяч долларов… Ол райт!.. Дело прежде всего».

Суд Линча вынес свой приговор: убийца должен быть повешен за ноги. На исполнение приговора потребовалось немного времени. Осужденный, раскачиваясь на веревке, отчаянно кричал, просил о пощаде, плакал, наконец, стал умолять, чтобы его убили. Несколько синих курток, более жалостливых, прицелились:

— Пли!

Повешенный, дернувшись, затих.

Волонтеры, не обращая дальнейшего внимания на труп, одежда на котором тлела от выстрелов, приблизились к джентльменам и миссис Клавдии. Та горячо просила своих избавителей поскорее уехать отсюда.