Роберт Говард: Темный Шанхай

Билл пришел мне на помощь, и в итоге у нас остался единственный выход — я имею в виду связать её. Это было все равно, что связать циркулярную пилу. Мы оторвали лоскуты её простыни и так аккуратно, как только смогли, связали ей запястья и лодыжки, и заткнули ей рот, потому что когда она не кусала нас, она визжала как корабельный свисток. Был бы кто-нибудь в доме, он бы наверняка нас услышал. Ей-богу, никого с таким трудом не спасал за всю жизнь. Но мы, наконец, справились и положили её на тахту.

— Я не понимаю, зачем Ют Лао или ещё кому-то нужна это дикая кошка, — рыкнул я. Присев и вытирая пот, я пытался восстановить дыхание. — Вот она благодарность — мы тут жизнью рискуем, спасая это девицу из лап Желтого Лиха, а она бросается на нас, кусается и пинается, будто это мы её похищаем.

— Ай, женщины все шальные, — проворчал Билл, потирая свою голень, куда она воткнула свой французский каблук. — Черт побери, Стив, в драке пробка выскочила у меня из фляжки, и теперь ликер вытекает.

— Вставь пробку на место, — предложил я. А он говорит, — По-твоему, я дурак, сам не догадался? Я не могу найти пробку.

— Сделай затычку из бумаги, — посоветовал я, и он, осмотревшись, увидел полку с книгами. Оттуда он взял наугад книгу, вырвал форзац и, скомкав его, засунул во флягу и поставил книгу на место. В этот момент я заметил, что неосторожно уложил девушку на лицо, и она брыкалась и корчилась, так что я поднял её и сказал, — Ты пойдешь вперед и посмотришь, свободен ли путь; после того как поможешь мне пронести её вверх и вниз по ступенькам.

— В этом нет необходимости, — сказал он. — Эта комната на первом этаже, помнишь? Так вот, я уверен эта дверь открывается в сад. — Он снял засов и оказался прав.

— Спорим, тот легавый уже закладывает нас, — проворчал я.

— Спорим, нет, — сказал Билл, и снова угадал. Думаю, китаец решил, что эти окрестности слишком опасны для него. Больше мы его не видели.

Мы пошли в обратную сторону и не думайте, что мы весело провели время, перетаскивая эту извивающуюся бабёнку через стену. Но это мы, наконец, осилили и направились с ней к старому заброшенному складу. Как-то я собрался было развязать её и объяснить, что мы друзья, но как только я вытащил кляп, она впилась зубами мне в шею. Так что я вышел из себя и с отвращением снова засунул ей кляп.

Я уже подумал, что мы никогда не доберемся до склада. Даже связанная она ухитрялась извиваться и ёрзать, и козлить, будто я пытался тащить боа-констриктора. Хотел бы я, чтобы она была мужчиной, чтоб можно было заехать ей в челюсть. Мы держались дворов, а в этих извилистых трущобах мужики, волокущие ночью связанную девушку с кляпом во рту, не были необычным зрелищем. Так что если бы нас кто-то и увидел в этой части туземных кварталов, то не обратил бы внимания. Скорее всего, приняли бы нас за пару крепких бандитов, крадущих девушку для богатого мандарина или что-то в этом роде.

В конце концов, мы добрались до склада. Он был весь такой тихий и пустынный на старой гниющей пристани. Мы зашли внутрь, и кто-то издал, — Т-с-с-с-с!

— Это ты, Туз? — спросил я, напрягая глаза, потому что там не было ни лампы, ни какого-либо другого света поблизости, и всё было темно и жутко. Вода противно плюхала при ходьбе под нашими ногами.

— Да, — подался шепот, — прямо тут в дверном проеме. Идите сюда, я держу дверь открытой.

Мы нащупали дверь и вошли, а он закрыл дверь и зажег свечу. Мы были в маленькой комнате, которая должно быть была чем-то вроде бухгалтерии когда-то, когда склад ещё использовался. Туз посмотрел на девушку и похоже не удивился, что она связана.

— Это она, всё в порядке, — сказал он. — Хорошая работа. Ну, ребята, свою часть вы сделали. Вам лучше уйти. Я встречу вас завтра и разделю вознаграждение.

— Мы разделим его сегодня, — рыкнул я. — Меня пинали по голени, поцарапали и покусали, даже следы от зубов остались повсюду, и если ты думаешь, что я уйду отсюда без моей доли денег, то ты псих.

— Ещё бы, — сказал Билл. — Мы доставим её Джону Бейну лично.

Туз, похоже, собирался поспорить, но передумал и сказал, — Хорошо, он здесь — вносите её.

Я перенес её через дверь, открытую Тузом, и мы вошли в большое внутреннее помещение, хорошо освещенное свечами и обставленное столами и скамейками. Это было тайное пристанище Туза. Тут была Большая Бесс и высокий, поджарый тип с бледным бесстрастным лицом и твердым взглядом. Я почувствовал, как девушка застыла в моих руках и как-то похолодела.

— Ну, Бейн, — живо сказал Туз, — вот и она!