Эдуард Арбенов - Берлинское кольцо

Вот она причина задержки. О ней не подумал Саид.

— Домой идти не страшно, — попытался объяснить унтерштурмфюрер. — На своей земле всегда легче…

— Не из путешествия возвращаемся, — заметил Арипов. — И не с подарками, а с грехами.

— Повиниться придется. И все же суровый приговор матери солдату принять легче, чем похвалу врага.

— Солдату — да… — Арипов думал о себе: штандартенфюрер СС, кадровый офицер немецкой армии — чужой армии… Как ему вернуться домой.

— И офицеру тоже, — не отделил большой вины от малой Саид. — Если командиру поздно спасти себя, он должен подумать о подчиненных. Солдаты готовы принять приговор матери. Вину можно искупить в бою. В бою с врагом. Объявите сигнал восстания!

Прошло еще десять дней. В долине было по-прежнему тихо. Партизаны не совершали налетов на село, не тревожили полк обстрелами. Но в самом селе тишины не было. Легионеры все чаще и чаще выказывали недовольство командирами, нарушали дисциплину, грозились уйти в лес. Рашид-бек учредил военно-полевой суд и чинил расправу над непокорными. Расстрелы стали обычным явлением в полку.

А Арипов медлил.

В тот день, когда над Татрами повисли темные тучи и посыпал первый снег, поселок вроде затих. То ли безмятежность природы смирила людей, то ли отрезвил приход зимы — четвертой военной зимы. Солдаты попрятались в казармы и с тоской поглядывали на белую завесу, заслонившую мир.

Часов в шесть вечера Рашид-бек собрал в сельской школе офицеров. «Повеселиться и поговорить по душам», — предупредил он. Командиру полка все еще хотелось найти какую-то общность с подчиненными, установить искренность отношений. А возможно, была а другая причина, наверное, была. Но о ней никто не узнал.

Столы накрыли в большом классе — нашлось вино, закуска. Рашид-бек сел против двери во главе своих старших офицеров. Все были без оружия — чехлы с пистолетами, автоматы и гранаты оставили в прихожей на вешалке. Таков был порядок в легионе. Саид пришел одним из последних и устроился с краю, у выхода. Начался банкет, как именовал ужин Рашид-бек, полились речи, потекло вино. Даже в этом заброшенном у Татр селе эсэсовцы не могли не говорить громких фраз о верности фюреру и скорой победе. Победе, хотя дни Германии были уже сочтены.

Саид чувствовал себя отвратительно. Вся эта веселящаяся компания была ему ненавистна, на хмельных офицеров он смотрел с нескрываемой злобой. Больше всего возмущал Саида Арипов. «Трус. Ничтожество! — ругал он мысленно штандартенфюрера. — Не хватило мужества покончить с этим позором. Побоялся ответственности. Ему страшно! Сидит и хлещет вино вместе с этим лысым турком!»

Подождав пока веселье разгорится и Рашид-бек перестанет пялить глаза на каждого офицера, Саид встал и вышел. Вышел, чтобы отдохнуть на воздухе от шума и папиросного дыма, который вис густым туманом под потолком и душил своим горьким чадом. Просто отдохнуть. Открывая дверь, Саид заметил какую-то фигуру, мелькнувшую у вешалки. Мелькнувшую и исчезнувшую. В движении незнакомца было что-то настораживающее. Саид подошел к вешалке и сразу заметил отстегнутую кнопку на кобуре ариповского пистолета. Он запустил руку в чехол и ощутил пустоту. Пистолета не было. Отстегнутыми оказались кнопки и еще у нескольких чехлов.

Саид вернулся в класс и налил себе вина. Полный стакан. Поднял его и прошел вдоль стола к Рашид-беку.

— Господин полковник, — произнес Саид торжественно, — предлагаю выпить за наших офицеров, крепко держащих в руках оружие! За вас, господин полковник!

Рядом через стул сидел Арипов. Саид наклонился к нему, чтобы чокнуться, и шепнул:

— Из вашего чехла вынут пистолет…

Арипов почему-то сразу побледнел. Первым его желанием было подняться, но Саид придержал полковника рукой.

— Не торопитесь!

В классе шумели. Тост понравился, и за оружие офицеров выпили не по стакану, а по два и по три. Саид вернулся на место. А Арипов встал и пошел в прихожую.

Буквально через минуту он вернулся. С автоматом в руках. Вид у полковника был страшный — лицо иссиня-белое, глаза полны отчаяния и решимости. Вместе с Ариповым вошел и адъютант — тоже с автоматом.

— Господа! — срывающимся от волнения голосом произнес полковник. — Господа!

За столом все стихли и повернули головы к Арипову.

— Господа! — еще взволнованнее и еще громче повторил Арипов. — Из моего чехла похищен «аурет». Думаю, что это недоразумение. Если сейчас пистолет не будет возвращен, все лягут на месте… — И полковник повернул автомат прямо в лица офицеров.