Эдгар Берроуз: Возвращение Тарзана в джунгли

Этот мир, населенный идиотами и больными, был ненавистен Тарзану. Он не прощал себе того, что свободу и радость жизни в джунглях променял — хотя бы и на короткое время — на ложь цивилизации.

Размышляя таким образом, Тарзан неожиданно почувствовал, что кто-то внимательно наблюдает за ним. Усвоенная в джунглях бдительность позволила ему обернуться так быстро, что молодая женщина, сидевшая неподалеку, не успела отвести глаз. Краска залила ее щеки, она поспешила отвернуться, а Тарзан, довольный результатом своего не совсем галантного поступка, улыбнулся и устроился поудобнее в кресло. Женщина, смотревшая на него, была молода и очень привлекательна. Кроме того, в ней было что-то знакомое. Что именно, Тарзан не мог сказать.

В этот момент молодая женщина встала. Когда она проходила мимо Тарзана, он насторожился, как бы почуяв, что близок к разгадке. Ему не пришлось разочароваться. Женщина подняла руку, чтобы поправить шарф, накинутый на плечи, и Тарзан увидел знакомое кольцо.

Значит, это была она, — та самая женщина, которую преследовал Роков. Но кто она? Что общего между ней и наглым авантюристом?

Вечером, после обеда Тарзан до наступления темноты прогуливался по палубе, беседуя с помощником капитана. Когда служебные обязанности заставили его собеседника подняться на капитанский мостик, Тарзан лениво оперся грудью на перила и стал наблюдать игру лунных лучей на медленно катившихся волнах.

Он был скрыт боканцами [1] Стойка для подвешивания шлюпки. , и потому два человека, которые в это время проходили вдоль палубы, его не заметили. До Тарзана донеслись отрывки разговора, они и заставили его последовать за ними. Он узнал голос Рокова и заметил, что собеседником его был все тот же неизменный Павлович.

Тарзан услышал лишь несколько слов: «Если она закричит, ты души ее, пока она не…»

Этого было достаточно: Тарзан приложил все свое старание, чтобы не упустить из виду заговорщиков, которые направлялись быстрыми шагами к другому концу палубы.

Они дошли до курительной комнаты, но лишь заглянули туда, чтобы убедиться, видимо, там ли находится человек, местопребыванием которого интересовались.

После этого парочка направилась к каютам первого класса. Здесь Тарзану было труднее наблюдать, оставаясь незамеченным. Все же ему удалось спрятаться поблизости, в тени коридора. На их стук голос изнутри спросил по-французски:

— Кто там?

— Это я, Николай, — был ответ Рокова. — Могу ли я войти?

— Почему ты продолжаешь преследовать меня, Николай? — спросила женщина, находившаяся за тонкой дверью. — Разве я в чем-нибудь виновата перед тобой?

— Да ну же, отвори, Ольга, — продолжал Роков деланно-добродушным тоном. — Мне нужно сказать всего два слова. Я ничего тебе не сделаю, даже не переступлю порога каюты. Того, что я хочу сказать тебе, нельзя говорить через дверь.

Тарзан услышал щелканье ключа.

Затаив дыхание, ожидал он дальнейшего развития событий. Из головы не выходили последние слова Рокова: «Если она закричит, души ее…» Роков стоял у двери; Павлович, немного отступив в сторону, прижался к стене. Дверь открылась. Роков сделал шаг вперед и остановился на пороге. Женщину, разговаривавшую с ним, Тарзан не мог видеть, так как ее заслоняла фигура Рокова.

Он услыхал ее голос, достаточно громкий, чтобы различать слова.

— Нет, Николай, — говорила она, — это бесполезно. Несмотря на все твои угрозы, я не уступлю твоим требованиям. Оставь, пожалуйста, каюту, тебе здесь не место. Ты обещал не входить в нее.

— Хорошо, Ольга, я не войду, но ты тысячу раз пожалеешь, что не исполнила моей просьбы. В конце концов я все равно добьюсь своего, так зачем эти лишние хлопоты и потеря времени. Зачем тебе ставить на карту свою честь и честь своего…

— Я никогда не соглашусь, Николай! — прервала его женщина.

Тарзан заметил, как при этих словах Роков кивнул головой Павловичу, который стремительно проскочил в открытую дверь вслед за ним. Через мгновение Роков снова появился в коридоре. Дверь захлопнулась. Он прильнул ухом к двери, стараясь не пропустить ни единого слова из разговора, происходящего в каюте. Коварная улыбка змеилась на его губах.

Тарзан слышал женский голос, приказывающий Павловичу оставить каюту.

— Я пошлю за моим мужем! — воскликнула она. — Он беспощадно расправится с вами.

Из-за двери донесся смех Павловича.

— Пошлите лакея за вашим мужем, сударыня! — ответил тот. — Но лакею уже известно, что с вами наедине в запертой каюте в настоящее время посторонний мужчина.