Стас Иванов - Укротители велосипедов

– Вы – спортивный директор Urbanvelostore? – обратился чиновник к Ежову.

– Да, я.

– Где ваш номер сто девяносто девять?

Растерянно заморгав, Ежов уставился на чиновника и внезапно вскрикнул:

– Блять! Вот урод!

Чиновник вздрогнул, на всякий случай отступил на шаг назад и с угрозой спросил:

– Хотите, чтобы я оштрафовал вашу команду?

– Вот кого мы забыли. – От отчаяния Ежов схватился за голову. – Микрофон... И Олег тоже уехал без него.

– Так где ваш гонщик? – повторил вопрос чиновник, догадавшийся, что слова старика предназначались не ему.

– Да чтоб я знал, где он, – проворчал Ежов. – Как только я его увижу – убью. Кстати, уважаемый, а что он натворил? Почему вы его ищете?

– Потому что он пропал, – заявил чиновник.

– А? – удивился Ежов. – Как пропал?

– А вот так. Его GPS датчик отметился на отсечке на сто пятидесятом километре и тогда он шёл вместе с пелотоном, но на финише мы не получили никакого сигнала. Так куда делся ваш спортсмен?

Брови Ежова взлетели вверх.

– Этот ушлёпок смог проехать сто пятьдесят километров в темпе пелотона? Ничего ж себе. Во дела!

– Что это за реакция? – начал закипать чиновник. – У нас, между прочим, серьёзное ЧП. Пропал участник гонки, а вы тут восторгаетесь его успехами. Вы вообще в своём уме?

Пристыженный Ежов похлопал чиновника по плечу и сказал:

– Извините-извините, больше не буду. Но насчёт нашего гонщика можете не волноваться – с ним ничего не случится, он обязательно появится.

– Значит, вы не знаете, где ваш спортсмен, – констатировал чиновник. – Хорошо, тогда я объявляю его в розыск и подключаю к поискам полицию.

Сглотнув, Ежов попросил:

– А может, можно как-нибудь замять это дело? От такого инцидента пострадает репутация гонки.

– Репутация гонки пострадает ещё больше, если окажется, что человеку стало плохо, он свалился на обочине, умер и никто не озаботился его судьбой, – сказал чиновник.

– Не-не-не, это невозможно, – замотал головой Ежов. – Он, наверное, решил отлить или остановился, чтобы покурить, а потом просто свернул куда-нибудь не туда и заблудился. У него очень плохо с чувством направления.

Брови чиновника взлетели вверх.

– Покурить? Вы привезли на профессиональную гонку человека, который курит?

Артём хохотнул.

– И вы даже не представляете что.

Чиновник с подозрением осмотрел своих собеседников и снова отступил на шаг назад.

– Да что у вас за команда-то такая? Как вас вообще допустили к участию? Что подумают в UCI, когда узнают, каким образом проходят гонки в нашей стране. И заметьте, во всём, что творилось вчера и сегодня, виновата только ваша команда и больше никто. Если бы от меня это зависело, я бы уже давно вас всех дисквалифицировал. Да вас вообще нельзя допускать к серьёзным соревнованиям. Вам только в цирке выступать. Вот там вы точно будете на своём месте.

Когда чиновник ушёл, Ежов скрестил руки на груди и пробормотал:

– Остаётся только надеяться, что мы не прославимся как команда, из-за которой первый Тур России станет последним...

Поздно вечером команда Urbanvelostore всем составом собралась за общим столом в гостиной деревянного домика пансионата. Отсутствовал лишь заблудившийся продавец, на чьи поиски был брошен весь свободный персонал гонки и местная полиция. Они прочесали всю трассу, однако найти парня так и не удалось, что подтвердило теорию Ежова о том, что парень просто заблудился.

Из-за исчезновения спортсмена организаторы гонки не находили себе места. Не находил себе места и Нефёдов, но уже по другой причине – недавно у него состоялся разговор с людьми, обещавшими финансовую поддержку команде на следующий сезон, и потенциальные спонсоры были явно не в восторге от первых результатов Urbanvelostore.

Нефёдов не стал признаться, что именно сказали ему спонсоры, но всем было очевидно, что ничего хорошего, потому что после разговора Олег отправился в магазинчик при пансионате и назад вернулся уже пьяным и с полупустой бутылкой коньяка.

Во время ужина бутылка опустела окончательно, а Нефёдов захмелел ещё сильнее. Повесив голову, он сидел во главе стола над полной тарелкой жаркого, к которому так и не притронулся, ковырялся в ней вилкой и что-то невнятно бормотал.

Внезапно Нефёдов вскинул голову и чётким голосом, без признаков опьянения, сказал:

– Ну ничего, ещё не всё потеряно. Ещё шесть этапов. Надо взять один, и наша команда будет. – Он побарабанил пальцами по столу. – А если ничего не получится здесь, будем участвовать в гонках уровнем поменьше. Когда Миша восстановится, мы обязательно сможем победить в какой-нибудь Континентальной гонке. Их проводится дохрена, насобираем побед и докажем, что мы способны быть нормальной командой. Правильно, Миша?