Стас Иванов - Прячьтесь! Будет ограбление! [СИ]

Сидя перед окошком в строительном вагончике, сухой, заросший щетиной старик-сторож подслеповато вглядывался в экран портативного телевизора. Часы-радио на столе показывали «00:12», по телевизору передавали маловразумительную муть, и сторож крутил ручкой переключателя каналов, пытаясь найти хоть что-нибудь достойное внимания.

Первый, новости: президент встречается с другим президентом — каким-то негром… неинтересно. Россия, новости: президент на заседании правительства отчитывает министра. НТВ, новости: президент катается на лошади…

— Да чтоб ты убился, урод! — не выдержал сторож. — Убери уже свою морду из моего телевизора!

Канал Петербург — русский сериал. Мужик с приклеенной бородой пробирается по темному коридору, держа на плече гранатомет. Ну-ка, ну-ка, а это уже интересно…

Перед окошком промелькнуло что-то черное. И это что-то больше всего походило на верхушку шапки.

Сторож отложил телевизор и, поднявшись со стула, прислонился лицом к окошку. За ним — настоящая темень, в которой лишь угадывались силуэты строительной площадки многоэтажного дома.

Схватив фонарь, сторож пробормотал:

— Ну, если это опять вы, проклятые токсикоманы…

Открыв дверь вагончика, сторож включил фонарь, и круг света выхватил из темноты покрашенный не то в желтый, не то в оранжевый цвет экскаватор. Слева послышался звук, и старик направил луч фонаря в сторону, осветив здоровенную пирамиду из щебня. По склону которой скатывался камень.

Выключив фонарь, сторож скрылся в вагончике, закрыв за собой дверь.

Сергей Глебов, Антон Шутов и Гоша Покровский синхронно выдохнули, когда погас луч света, освещавший с противоположной стороны их укрытие — пирамиду из щебня.

— Фу, чуть не спалились, — прошептал Глебов, прижимая к груди черный чехол из-под полу-профессионально видеокамеры.

— Всё из-за тебя, придурок. — Шутов толкнул локтем сидящего рядом с ним на корточках высоченного парня. — Что, так трудно нормально пригнуться?

— Я не виноват, что вы такие мелкие, — беззлобно огрызнулся Покровский.

— Мы не мелкие, — возмутился Шутов, — Это просто ты — переросток. Чем тебя кормили, что ты так вытянулся?

— Да ничем особенным. — Покровский пожал плечами. — В основном, картошкой с наших полей.

— Да ладно, — не поверил Антон, — от картошки такими не растут. Тебе в нее точно что-то подмешивали. Какой-нибудь гормон роста.

— Не, картошка была самая обычная, — возразил Гоша. — Моя семья растит только натуральные овощи. Без всяких химикатов.

— Хватит трепаться, — одернул друзей Глебов. — Надо работать.

Поднявшись, троица украдкой направилась к своей цели — бетонным плитам, сваленным в стопки. И стопок этих было не меньше двадцати.

Незваным гостям, проникшим на охраняемую территорию, на вид было не больше двадцати пяти. Глебов и Шутов были одеты в синие джинсы и кроссовки, Сергей спасался от прохлады октябрьской ночи с помощью теплого, черного свитера, а Антон поверх рубашки одел ветровку. Первый, Глебов, выглядел как обычный молодой человек — среднего роста, среднего телосложения, темные волосы средней длинны — и вообще ничем не выделялся, тогда как Шутов был неимоверно худ, его растрепанные рыжие волосы торчали пучками во все стороны, а голубые глаза были скрыты за линзами очков в черной пластиковой оправе. Третий, Покровский, был ростом под два метра, носил остроносые, лакированные до блеска туфли, черные брюки и черный, короткий полу-плащ, стянутый на талии ремнем. Мужественное лицо Гоши с аккуратно уложенными светлыми волосами, скрытыми в данный момент под шапкой, считали привлекательным как девушки, так и некоторые из мужчин. К неудовольствию самого Гоши, выросшего в глухой провинции и воспитывавшегося в соответствии с кодексом чести «настоящего русского пацана». От безжалостного истребления на месте гей-меншинство Петербурга спасало лишь то, что кроткий как ягненок Гоша был неспособен ударить человека. Даже такого, которого он не считал за человека. Впрочем, Гоша давно смирился к повышенному вниманию к себе, ибо считал себя восходящей звездой российского кинематографа. Правда, так считал лишь он один.