Валерий Янковский - Нэнуни-четырехглазый

В дверь комнаты постучали, не громко, но требовательно. Михаил оторвался от учебника и поднялся из-за стола. Старший их группы, студент Доморацкий, вошел быстро и решительно. Плотно прикрыл за собой дверь, приблизился и, глядя в глаза, жарко зашептал:

— Началось! Только что прибыл уполномоченный Центрального Национального комитета. Он поручил передать, чтобы в два тридцать утра все были на площади со своим оружием. Готовься, я бегу предупреждать остальных…

Доморацкий кошкой выскользнул за дверь, и Янковский снова остался один. Он провел рукой по густым каштановым волосам и машинально подошел к висевшему на стене зеркалу. В нем отразилось слегка побледневшее скуластое лицо с живыми чуть раскосыми глазами.

«Началось!» Уж не приснилось ли ему? Нет, на полу еще заметны сырые отпечатки сапог Доморацкого.

Они, польские, литовские и немало русских студентов, ждали этого момента целых сто дней и ночей. Вспыхнувшее одиннадцатого января восстание ширилось и катилось по непокорным землям Польши, Литвы и Белоруссии. Студенты Горецкого земледельческого института в Могилевской губернии очень долго оставались в стороне, хотя все это время незаметно собирали оружие, тайком тренировались в стрельбе и фехтовании…

Михаил Янковский — один из четырнадцати сыновей потомственной шляхетской семьи. В родовом имении Янкувка в свинцовом чехле хранилась грамота, в ней пожелтевший пергамент рассказывал о славпых делах предков. О том, что прапрадед рыцарь Тадеуш Новина в кровопролитной сече с закованными в броню тевтонскими латниками спас от смерти польского короля Лячко, но сам потерял ногу. И в память об этом событии благодарный король пожаловал род гербом «Золотой наголенник»: на голубом поле — золотой шлем с тремя страусовыми перьями, символом храбрости. Под шлемом наголенник со шпорой и палаш, по-старопольски «Новина». Снизу эту композицию замыкала черно-золотая дуга лука. Род Новины слыл непревзойденными стрелками-лучниками.

Дальше грамота рассказывала об участии предков в средневековых крестовых походах. Но то — предки. Сам же Михаил оказался участником похода иного…

Янковский постоял с минуту в раздумье, потом не торопясь снял со стены свою охотничью двустволку, досыпал пороховницу, вынул из сундука кожаный мешочек с отлитыми заранее пулями, начал укладываться. В два часа ночи направился к месту сбора.

Было еще темно, но на площади толпилось уже довольно много людей. Кто-то негромко называл фамилии, подходившим раздавали оружие. Михаил получил заряженный пистолет и сунул его за пояс. Человек с пышными темными усами велел всем построиться. Капитан генерального штаба, недавний адъютант Виленского генерал-губернатора Людвиг Звеждовский (повстанческая кличка Топор) обратился к собравшимся:

— Панове, из-за предательства и начавшихся арестов боевые действия пришлось начать значительно раньше намеченного срока. Это осложнило дело. Мы не успели как следует подготовить сельское население, не смогли со брать необходимого количества современного оружия. Помощь из-за границы задерживается: Австрия и Пруссия не решаются оказать содействие, боятся разгневать нашего тирана-царя…

Все слушали, затаив дыхание. Чувствовали: сейчас решается их судьба, надвигается что-то огромное и неотвратимое.

— Однако немало деревень Северо-Западного края, — продолжал Топор, — примкнуло к восстанию. Люди сами куют в кузницах пики и косы и идут с ними в бой. Их так и зовут — «косинеры». А пока наша главная опора — шляхта, [1] В. И. Ленин, характеризуя Польское восстание 1863–1864 годов, в частности писал: «Пока народные массы России и большинства славянских стран спали еще непробудным сном, пока этих странах не было самостоятельных, массовых, демократических движений, шляхетское освободительное движение в Польше приобретало гигантское, первостепенное значение с точки зрения демократии не только всероссийской, не только всеславянской, но и всеевропейской». (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 297). интеллигенция и мещане-ремесленники, но у них в основном лишь охотничьи ружья, шашки да пистолеты. Правда, кое-что из казенного оружия отбили в стычках с гарнизонами и полицией. На днях мы ждем пароход из Лондона. Он везет к берегам Литвы партию армейского оружия. Но за это оружие надо платить золотом. И от Центральный Национальный комитет ставит перед нами задачу: завладеть институтом и казначейством. Мы должны захватить царское золото, чтобы им оплатить приобретенное за границей оружие. Задача ясна?