Макар Сарматов: Игра в прятки

— Родной, Волку.

— Здесь, — ответил Роман.

— Обстановка?

— Пока чисто, у меня минус два.

— Содик, что у вас?

— Чисто, минус три посторонних.

— Родной, как у Абдула?

— Не вижу, возня была, результат пока не известен.

— Хирс, можешь проскользнуть на крышу?

— Уже иду.

Пять минут томительного ожидания и наконец, в наушнике раздался голос Хареза.

— Волк, Хирсу, чужих минус два. Абдул ранен, истекает кровью.

Забыв обо всём, кричу в полный голос:

— Держи крышу, идём на помощь.

Хватаю четыре пакета бинтов и пару аптечек, и уже наплевав на всё, лезу на крышу по лестнице, приваливаюсь через небольшой бортик и вижу распростертое тело Абдула. Падаю на четвереньки возле него, и щупаю пульс на шее. «Жив, слава богу» — мысленно кричу я. Расстёгиваю разгрузку, разрезаю ножом перохан, и вздыхаю свободней — удар пришёлся в левую часть живота, ниже селезёнки. Рана глубокая, рваная, кровь сочится струйкой. Если не остановить, то парень погибнет. Сжимаю челюсть до скрежета в зубах, злость некуда выплеснуть, и поэтому молча разрываю пакеты бинтов, открываю колбочку со спиртом и лью на рану. Накладываю плотный тампон марли с ватой и прижимаю к ране.

— Харез, помоги мне, — говорю в темноту.

Харез появляется откуда-то из-за спины.

— Держи тампон и не убирай.

Сам открываю аптечку и достаю тюбик с «пармедолом». Отвинчиваю колпачок и вкалываю ему обезболивающее в мышцы живота рядом с раной. Включаю связь и говорю:

— Кудря, мне нужна ещё одна колба со спиртом и фонарь, и вот ещё что, вытащи из колбы кривую иглу и вставь в неё нить, чтобы здесь не тратить время. Родной, хватай ЭсЭрку и тоже на крышу, ночник пристегни, будешь прикрывать. Во дворе всем предельное внимание.

Пока там идут приготовления, разрываю оставшиеся перевязочные пакеты и укладываю их рядом. Появляется Мишка с потушенным фонарём в руке и с колбочкой спирта из нержавейки. Ставит фонарь рядом и, отвинтив крышку колбы, достаёт иглу с нитью.

— Полей мне на руки, но не всё, — говорю я ему.

Мишка поливает мои пальцы спиртом и передаёт иглу с нитью.

— Включай фонарь, — командую я.

Свет ударил по глазам яркой вспышкой, я второпях забыл снять ночные очки. Сдёргиваю их тыльной стороной руки, в глазах круги. Жду некоторое время, промаргиваюсь, вроде вижу нормально.

— Харез, — говорю я, — убираешь тампон и готовишь новый.

— Понял, — отвечает он и убирает руки с тампоном от раны Абдула.

«Так, кровь сочится меньше, значит — лекарство действует» — понимаю я. Придерживаю рану левой рукой, начинаю сшивать её концы кривой иглой. Швея из меня ещё та … но тут не до красоты. Стежок за стежком уменьшаю ширину повреждения. Почти закончил, завязываю узел, и пережигаю спичкой конец нити. Кровь почти остановлена. Теперь я более спокоен, по опыту знаю, что такие удары редко повреждают кишечник. Так что, внутренних нагноений опасаться не стоит, но поглядывать будем. Нам бы только до нормального врача его довести. Беру у Михи колбу с оставшимся спиртом и лью не жалея на рану. Потом, с помощью Хареза и Мишки, накладываем плотный тампон, и легонечко приподнимая Абдула, перевязываем его.

Теперь осталась главная проблема, спустить его вниз, не потревожив рану. Для этого берём одеяло из домика и грузим туда Абдула. И потихоньку, вчетвером, держась за углы одеяла, начинаем его спускать вниз. Фух, нам удалось не потревожить и не уронить нашего друга. Грузим его в кузов пикапа, там картонные коробки разложены ровно, и собираемся искать больницу. В утреннем Тургунди небо начинало светлеть. Значит, если будем настойчивы, нашего друга спасут. Я оборачиваюсь к ребятам и говорю:

— Рома, Харез и Назир со мной, остальные остаются здесь — сложите трупы в доме и приберитесь. Шакур, дождись хозяина и разберись с ним, но пока не убивай. Это он, гад, навёл на нас.

— То-то я думаю, куда пропал хозяин, когда приехал Агашка? — задумчиво проговорил Миха. — Теперь всё ясно.

— Потом разберёмся, — сказал я и сел за руль «Тойоты». Назир сел со мной, а Ромка с Харезом — в кузов к раненному товарищу.

Плавно выехав со двора, мы направились в центр города, нам нужно было найти больницу. Назир указывал мне направление, читая дорожные указатели. Спросить было не у кого, город ещё не проснулся и на улицах никого не было, за исключением пары — двух полицейских и редких водовозов. Время поджимало, я нервничал, но ничем больше помочь не мог. Наконец, Назир указал мне на проулок, сказав, что так сократим расстояние до госпиталя. И он оказался прав, проехав через узкую улочку, вы выскочили на госпитальную площадь. За высоким кирпичным забором находилось пятиэтажное здание советской постройки, с большой вывеской на козырьке и символикой медицины.