Николай Асанов - Чайки возвращаются к берегу. Книга 2

Но отдыха не получилось: в один из дней в школу явился вертлявый американец. Он был с портфелем, набитым до отказа разными вопросниками, пригласил «учеников» в комнату для занятий и весело сказал:

— А теперь, джентльмены, займемся детской игрой! Вас, мистер Казимир, как вполне взрослого, я от игры освобождаю, но присутствовать можете…

— Разрешите участвовать и мне! — любезно попросил Лидумс. — Вдруг я когда-нибудь буду дедушкой? Надо же знать детские игры…

— Ну, если хотите… — удивленно протянул американец.

Он вытащил из портфеля какой-то бланк, на котором Лидумс заметил напечатанные типографским шрифтом вопросы. Держа этот бланк перед собой, новый инструктор начал задавать самые неожиданные вопросы:

— Биль, сколько граммов в килограмме? Живее!

— Т-тысяча! — заикнулся от неожиданности Биль.

— Альвирас, что такое закон?

— Защита гражданина государством…

— Мистер Казимир, что такое апокриф?

— Легенда.

Инструктор выкрикивал свои вопросы все быстрее, ученики отвечали все громче, и это в самом деле походило на детскую игру. Но Лидумс уже понял: инспектор проверял их с помощью так называемых психологических тестов, которые американская разведка начала применять еще во время войны.

Это была переходная ступень к так называемому «детектору лжи» — прибору, регистрирующему физиологические изменения в организме человека, подвергаемого допросу.

Еще в Древней Индии подозреваемого в совершении преступления подвергали испытанию: ему и нескольким человекам давали по чашечке сухого риса. Тот, кто смог съесть сухой рис, считался невиновным. А кто не мог, подлежал наказанию как виновный. Дело в том, что перед угрозой разоблачения у человека понижается функция слюнных желез и съесть сухой рис он не может…

Меж тем дотошный инструктор перешел к новым опытам: он раздал испытуемым фотографии, на которых были изображены предметы с дефектами: голова без уха, дом без трубы, автомобиль без руля и тому подобное, что обычно рисуют на картинках для детей. Затем он выкрикивал цифры и требовал, чтобы испытуемые помнили их и повторили в обратном порядке. Дальше пошли таблицы с пропусками, которые следовало заполнить. В конце концов устали все: и сам инструктор, и испытуемые. Но оценку американец дал хорошую: шпионы владели навыками для ориентации на местности, отличались памятливостью, были сообразительны, и все это подсказала инспектору якобы эта детская игра в кубики, крестики и картинки…

Но был в этой игре и второй смысл: при той быстроте, с которой требовалось дать ответ, при постоянной смене вопросов, конечно же, можно было проговориться не просто в мелочах, а в самом главном, например в своем отношении к этим учителям-мучителям, а может быть, и кое в чем другом. И Лидумс порадовался тому, что их проверяли только на сообразительность.

А на следующее утро к Лидумсу явился молодой американский разведчик Эал и передал ему приглашение штаба принять участие в учениях двух подразделений войск специального назначения. Эал подтвердил, что учения будут проводиться в Бад-Тельце, неподалеку от австрийской границы, в районе южных озер…

Во время встречи Эала с другими «учениками» произошел смешной случай.

Биль, увидав Эала, попросил выдать ему тренировочную форму американских ВВС с собой в СССР. Эту форму они получили, поселившись в школе. Биль утверждал, что она очень удобна для жизни в лесу.

Эал стал возражать: костюм является официальной тренировочной формой ВВС, он не подлежит выносу с базы.

— Вы что же, заранее меня хороните? — взорвался Биль. — Почему вы решили, что этот костюм увидят чекисты?

Эал понял, что совершил оплошность, но отступить уже не мог. И упрямо твердил, что форма частным лицам не выдается.

— А что вам дороже, моя голова или эта тряпка?

Ясно было, что парень нервничает: тренировочные прыжки и подготовка грузов для выброски — все это отчетливо показывало, что близок день, когда им придется применить полученные в школе знания на практике. Глупая история с костюмом могла испортить настроение всем: и американцам, и англичанам. Лидумс попросил Эала передать просьбу Биля начальнику школы. В конце концов Эал принес разрешение начальника экипировать обоих учеников по их желанию, и Биль торжественно переоделся в новую форму. Альвирас предпочел обычный костюм охотника, а Биля предупредил, что англичане все равно не разрешат ему идти на Восток в американской военной форме. Лидумса занимал не спор между Билем и Эалом, а тревожная мысль о том, что надо как можно скорее предупредить своих о готовящемся прыжке через границу. И он с удовольствием воспользовался благосклонностью начальника английской школы, чтобы совершить небольшую прогулку в город.