Николай Асанов - Чайки возвращаются к берегу. Книга 2

— Что он сказал? — полюбопытствовал Большой Джон.

Он и Нора сами, должно быть, были тут впервые. Это можно было понять по любопытным взглядам, по улыбкам, которыми они обменивались, как будто оценивали этот ресторан как находку.

— Он сказал, что покажет вам настоящее чудо, какого не добились ни в одной стране мира, — наш национальный напиток.

— Ну, ну! — скептически пробормотал Джон.

Но Нора, эта милая Нора просто преобразилась: она сразу набросилась на Джона:

— Милый Биг! — капризно воскликнула она. — Если уж мы привезли нашего Казимира на островок его родины, доверимся его выбору!

«Именно островок! — грустно подумал Лидумс. — Даже не островок, а плотик, который забросило бурным штормом во-он как далеко от родины, в самое Сохо, куда выбрасывает всю накипь этого странного мира эмигрантов, отщепенцев, изменников…» Но вслух пошутил:

— Если вы не умрете от первой рюмки, то потом попросите меня записать название этого божественного напитка английскими буквами и станете приезжать сюда не реже раза в месяц. Только меня не приглашайте, я могу спиться, если у хозяина действительно есть запас.

Как раз к слову появился и сам метр в сопровождении лакея, подносившего на вытянутых руках деревянное, с резным орнаментом блюдо, на котором стояли три длинные рюмки, наполненные черным напитком. Отдельно, специально для англичан, стояло миниатюрное серебряное ведерко со льдом. Метр сам поставил перед каждым по бокалу, и Лидумс предостерегающе поднял руку:

— Прошу оставить лед таять, как ему положено, прямо в сосуде. В Латвии этот напиток пьют двумя способами: люди небогатые берут одну рюмку рижского черного бальзама и разводят ее бутылкой водки «Кристалл». Люди состоятельные или выдающие себя за таковых пьют чистый рижский черный бальзам. Попробуем и мы притвориться состоятельными людьми!

Он поднял свою рюмку на уровень глаз, подождал, пока подняли Нора с Джоном, поклонился им и с удовольствием, смакуя, выпил. Джон опасливо сделал глоток, просиял и немедля допил. Нора закашлялась было, но храбро выпила до конца. Только потом, отдышавшись, она испуганно спросила:

— Что это за зелье? Яд кураре?

Джон, с побагровевшим лицом, тоже еле перевел дыхание.

— Если это и не смертельно, то выводит из строя по крайней мере на месяц! — еле выговорил он, удивленно глядя на Лидумса. — Что? Вы хотите убить нас? Я больше никогда не смогу пить!

— Вот именно! — засмеялся Лидумс. — Вам уже никогда не захочется пить ничего другого, если перед вами будет выбор: черный рижский бальзам, виски, коньяк, русская водка, вина, коктейли. Прошу повторить! — добавил он, так как лакей опять появился со своим блюдом, а хозяин уже расставлял рюмки. — И еще: этот напиток делается, как настойка, на семидесяти восьми травах! В Латвии им лечат почти все болезни. Во всяком случае, если в доме есть бутылка этого напитка, то грипп туда не вхож!

— Сколько же ему лет? — удивленно спросил Джон, разглядывая мерцающий черным цветом напиток в хрустале.

— Принесите нам бутылку! — приказал Лидумс. И когда хозяин поставил на стол глиняный полулитровый кувшинчик, пододвинул его Джону. Джон и Нора принялись изучать этикетку.

— Я бы хотела иметь такую этикетку в своей коллекции! — воскликнула Нора.

— Ловлю вас на слове! — ответил Лидумс и обратился к хозяину. — Заверните по бутылке для мисс и мистера.

Хозяин поклонился так низко, что Лидумс подумал: «Не на вес ли золота продают здесь этот напиток? Пожалуй, есть смысл удивить Скуевица и Зариньша!» — И добавил: — И отдельно еще две. Нет, три!

— Вы почувствовали себя миллионером? — усмехнулся Джон, показывая мелко напечатанную в ресторанном меню цифру напротив названия напитка и рекламного восклицания: «Только у нас!»

— Ну, я так мало трачу, что вполне могу сделать подарок друзьям из моего правительства!

— А действительно, знают ли Зариньш и его окружающие о существовании этого ресторанчика? — заинтересовался Джон.

— Это мы сейчас выясним, — ответил Лидумс и спросил у хозяина: — Господин советник Скуевиц у вас бывает?

— О, обязательно! Раз в месяц! Это приличный латыш.

— А есть и «неприличные» латыши? — засмеялся Лидумс.

— Конечно! — с возмущением ответил хозяин. — В колонии устроили кооперативную столовую. Мне пришлось завести отдельную кухню для посетителей англичан. — Он показал на стеклянную дверь в соседнее помещение: — Иначе я прогорел бы!

— Оказывается, здесь есть и английская кухня! — сообщил Лидумс гостям. — Может быть, вы пожелаете…