Брет Гарт - Кларенс

Но даже в тот решительный момент первое, что его поразило, — это нелепый контраст между внешним видом собрания и важностью его цели. Может быть, он находился еще под влиянием детского представления о таинственных и мрачных заговорах, но на мгновение его даже смутил легкомысленный и праздничный вид сборища заговорщиков. Перед ними на столиках стояли графины и бокалы, почти все пили и курили. Всего здесь было человек пятнадцать-двадцать, некоторых он знал в лицо — это были ревностные сторонники Юга. Но, к его удивлению, там было и несколько известных северных демократов. В центре сидел пресловутый полковник Старботтл из Виргинии. Бодрый и моложавый, с безбородым, похожим на маску лицом, с внушительной и достойной осанкой человека средних лет, он один сохранял приличествующую случаю солидность, не лишенную, впрочем, некоторой аффектации.

Быстро оглядев заговорщиков, Кларенс сначала не заметил свою жену и на минуту почувствовал облегчение; но когда полковник Старботтл встал и изысканно-джентльменским и любезным движением повернулся направо, Кларенс увидел, что она сидит на другом конце балкона и что рядом с ней стоит мужчина, в котором он сразу узнал капитана Пинкни. Кровь прихлынула к его сердцу, но он сохранил хладнокровие и наблюдательность.

— Очень редко случается, — начал полковник Старботтл, приложив толстые пальцы к жабо своей сорочки, — чтобы политическое движение, подобное нашему, облагораживалось присутствием возвышенного, вдохновляющего и в то же время нежного существа — истинной Боадицеи 6, я мог бы смело сказать — Жанны д'Арк, в лице нашей очаровательной хозяйки миссис Брант. Она не только оказывает нам честь своим гостеприимством, но и активно, с энтузиазмом участвует в нашем славном деле. Благодаря ее письмам и настойчивым просьбам мы сегодня сможем воспользоваться помощью и советами одного из самых выдающихся и влиятельных людей Южной Калифорнии — судьи Бисуингера из Лос-Анжелоса. Я не имею чести быть лично знакомым с этим джентльменом; думаю, что не ошибусь, сказав, что незнакомы с ним, к сожалению, и другие присутствующие здесь джентльмены. Но одно его имя вселяет силу и надежду. Я мог бы добавить, что сама миссис Брант не знает судью Бисуингера, но благодаря пылу, поэтичности, обаянию и уму, который она проявила в своих письмах к нему, мы будем иметь честь увидеть его сегодня. Получено сообщение о его выезде; его можно ожидать с минуты на минуту.

— А кто поручится, что это действительно судья Бисуингер? — протянул ленивый голос с южным акцентом, когда полковник Старботтл завершил свой витиеватый монолог. — Никто из нас не знает его в лицо: разве не рискованно допускать на наше собрание человека, когда мы не знаем наверное, кто он такой?

— Думаю, что посторонний сюда не сунется, — ответил другой, — разве какой-нибудь идиот или грязный доносчик-янки, а с такими мы знаем, как поступить.

Внимание Кларенса было приковано к жене, и он пропустил мимо ушей и этот многозначительный диалог и цветистую речь полковника. Она была очень хороша, щеки у нее слегка раскраснелись, в глазах сияла такая гордость, какой он никогда у нее не видел. Увлеченная спором, она, видимо, не обращала внимания на капитана Пинкни. Вдруг она встала.

— Судью Бисуингера, — сказала она ясным, повелительным голосом, который Кларенс хорошо знал, — будет сопровождать мистер Макнил, хозяин гостиницы «Фэр-Плейнс», он представит его и поручится за него. Судья собирался приехать в карете из Мартинеса, сейчас он должен быть здесь.

— Неужто не найдется настоящего джентльмена, чтобы представить судью? Неужто мы примем его с рекомендацией простого торговца, какого-то кабатчика, прости господи? — насмешливо продолжал первый голос.

— Можете положиться на слово дамы, мистер Брукс, — вмешался капитан Пинкни, указывая на миссис Брант, — она отвечает за обоих.

Услыхав голос жены и поняв смысл ее слов, Кларенс вздрогнул. Значит, его попутчик, шептавшийся с Макнилом, и есть человек, которого здесь ждут? А если они узнали его, Кларенса, не предупредят ли они заговорщиков, что он поблизости? Он затаил дыхание, услышав звук голосов у ворот. Миссис Брант встала, но в ту же минуту ворота распахнулись, и вошел мужчина. Да, это был миссуриец.

Со старомодной учтивостью он обратился к единственной женщине, стоявшей на балконе:

— Моя прелестная корреспондентка? Я судья Бисуингер. Наш посредник Макнил провел меня через охрану у ворот, но я счел неуместным привести его с собой на это собрание джентльменов, не имея на то вашего согласия. Надеюсь, я поступил правильно?