— Я деловой человек, Пуанзет, и много реже бываю в свете, чем вы, но, на мой взгляд, в девочке нет ни капли лукавства.
Артур, разумеется, рассыпался в комплиментах мисс Рози. Мистер Дамфи, по какой-то непонятной аберрации, отнес значительную долю похвал на свой счет, что еще более подстегнуло его и даже побудило к более обильным, нежели обычно, возлияниям. Новая бутылка шампанского как бы смыла до конца последние подозрения против Артура, какие у него еще оставались, и он горячо пожал руку молодому человеку.
— Послушайте-ка, Пуанзет, если у вас есть надобность посоветоваться со мной, спрашивайте без церемоний. Я и сам вижу, что у вас что-то наклевывается со вдовой — можете положиться на меня: я человек чести, мой мальчик! — а ведь она изрядно увязла в этой жиле Конроя. Но я выручу ее, да и вас тоже, черт меня подери! Эта вдовушка — находка, Пуанзет, и я хочу, чтобы она вам досталась. Вы понимаете меня, не правда ли? За друзей я стою горой, Пуанзет, черт меня подери! Держитесь взятого курса, это я вам говорю, держитесь взятого курса, женитесь на вдове. Стоящее дельце, и вы не раскаетесь, будь я проклят! Ведь если хорошенько подумать, мы с вами стариннейшие друзья. Помните, как мы повстречались в Суитуотере?! Спешите? Что ж, правильно. Она, наверное, вас ждет. Послушайте-ка, что я скажу, Пуанзет, видите этот цветок у меня в петлице? Она мне его подарила! Рози! Каково? Провалиться мне на этом месте, если вру! Ха-ха-ха! А не дернуть ли нам еще по стаканчику? Откупорим бутылочку, а? Не хотите? Ну, как знаете…
Обуреваемый одновременно смехом и невольным чувством отвращения, Артур силой вырвался из объятий великого финансиста и тем положил конец его пьяным излияниям.
Когда мистер Дамфи, пошатываясь, вернулся в гостиную, его ждал слуга с визитной карточкой в руках.
— Джентльмен говорит, что пришел по важному делу и должен видеть вас немедленно, — торопливо доложил слуга, заранее предвидя брань и ярость хозяина. — Говорит, что вы заинтересованы в этом деле больше, чем он, Ждет вас с того самого часа, что вы вернулись.
Мистер Дамфи поглядел на карточку. На ней было начертано карандашом: «Полковник Старботтл из Сискью. По срочному делу». Мистер Дамфи на минуту задумался. Магическое слово «по делу» решило вопрос.
— Просите его… в контору, — сказал он злобно и проследовал туда сам.
Другой человек, менее практического склада, чем Питер Дамфи, непременно назвал бы эту роскошную, эффектно обставленную комнату библиотекой . На дорогих полках красного дерева рядами стояли книги самого разнообразного содержания, новехонькие, нетронутые, вопиющие к небесам как своим содержанием, так и кричаще яркими обложками. На стенах висели подшивки газет и биржевых бюллетеней. В горке, на выложенных бархатом полочках лежали образчики среброносных и золотоносных руд. Дальше шла карта острова, находившегося во владении мистера Дамфи, и морской вид с изображением парохода, принадлежавшего ему же. На первый взгляд могло показаться, что дурно написанная лубочная картина с тропическим пейзажем и кусочком взморья на переднем плане не имеет прямого отношения к коммерции, но при ближайшем рассмотрении оказывалось, что и там, под развесистой пальмой, стоит сахароварня, принадлежащая мистеру Дамфи и предназначенная им ж продаже.
В комнату вошел человек высокого роста, явно расположенный к полноте, с которой, впрочем, он вел борьбу, туго перетягивая свой синий сюртук в талии. Этим способом он перегонял брюхо в грудную клетку, которую обычно принято считать сферой моральных эмоций, и тем создавал у зрителей весьма превратное представление о своей особе. Воротничок у полковника был широчайший, с отворотами щегольского покроя; черный шелковый галстук обвивал ему шею свободными складками, после чего ниспадал на пластрон и на белый с золочеными пуговицами жилет. Общее впечатление от этой части его туалета было таково, как если бы полковник был цветущим деревом, бутоны на котором уже полопались и должны вот-вот раскрыться. Над этим бурным цветением возвышалась прямо посаженная голова с орлиным носом; щеки у полковника были багровые, глаза выпучены, словно от удушья; подбородок обильно смочен потом. Полковник вошел слегка пританцовывающим шагом, по которому мы безошибочно узнаем человека, стесняющегося своей полноты. На согнутом локте у него висела трость; в одной руке он держал шляпу с широкими полями, в другой — огромный белый носовой платок. Изящным жестом сунув платок в жилетный карман и положив шляпу на стол к мистеру Дамфи, полковник, не дожидаясь хозяйского приглашения, опустился в кресло и оперся на трость в позе непринужденного ожидания.
Читать дальше