Александр Казарновский - Поле боя при лунном свете

Но прозвучало это «мазл тов «подозрительно тихо и грустно.

– Будет «но»? – спросил Цвика.

– Будет, – обескуражил его рав Элиэзер. Потом вздохнул горестно и продолжил:

– Вероятность того, что она и есть твоя половинка – не одна из десяти, а одна из десяти миллионов. Видишь ли, где-то по земле ходит девушка, которая одновременно и она, и ты. И среди миллионов надо найти именно ее. А в твоем возрасте обычно начинают искать ее по месту жительства. Как тот пьяный, который потерял кошелек вон там, в кустах, а ищет здесь, под фонарем. Здесь светлее.

– Что же делать? – растерянно спросил Цвика.

– Ничего. Сколько бы ты сознательно ни искал ее, времени у тебя все равно не хватит. И у других тоже. Так что положись на Того, Кто делает браки на земле.

В этот момент, тактами сороковой симфонии Моцарта, запел мобильный телефон рава Элиэзера.

– Алло. Что случилось? Что?! Иду-иду, сейчас поедем.

Он отключил телефон, привстал, шаркнув по стене мантией тени, взглянул на Цвику как-то смущенно, будто это он нарочно скормил сыну шекель, и сказал:

– Прости, дорогой. Мой Иегуда шекель проглотил. Надо срочно вести на рентген. А с тобой добеседуем завтра.

Цвика аж подскочил. Иегуда был семилетний сын Элиэзера.

– Как – проглотил?

– Да ничего ужасного, – улыбнулся тот. – Такие вещи случаются – как правило, всё само выходит.

Выходит, главное – выяснить, может, Офра все-таки и есть половинка его души. А как это выяснить? Вот он закрывает глаза, и всякий раз перед глазами Офрина каштановая грива. Это признак того, что она его половинка? Или нет? И когда под вечер налетает ветер и шуршит травою, уже подсохшей к концу сивана ему кажется, Офра шепчет, как тогда в комнате: «Я – это ты, ты – это я».

Он набрал номер Офры.

– Алло? – послышался слегка мяукающий голосок.

Цвика представил ее в этот момент – одно слово – кошечка. Из мультяшек. И говорит так же. Ничего общего с той трагической красавицей, возле которой он тогда сидел на краю кровати.

– Цвика, – заговорила она, и голос ее напрягся, натянулся, как струна. – Цвика, у меня высветилось, что номер того, кто звонит, засекречен, но я знаю, что это ты.

Цвика почувствовал, что не может произнести ни слова.

– Я ждала твоего звонка, – продолжала Офра, – Я знаю, что ты мне хочешь сказать. Наступила пауза, и – перед тем, как дать отбой: отсоединиться?

– Я тоже люблю тебя, Цви!

– Цви-ка!

Он обернулся. Ноам, Шмулик и Итамар направлялись к нему.

– Цвика, мы тебя всюду ищем. Ты что, забыл?

Ах да, ведь сегодня договорились играть в баскетбол.

– Иду, иду, ребята!

Цвика повернул к ним, и все вместе отправились на площадку. Ноам на ходу ладонью отбивал мяч от земли.

Молодец Ноам, всё ему Вс-вышний дал – он ведь у нас вундеркинд – шестнадцать лет парню, а какие уроки по гмаре дает – взрослые только руками разводят да бороды чешут.

И мышцы – вылитый Самсон, хотя рав Элиэзер говорит, что у Самсона-то как раз – в отличие от Ноама – никаких бугров мышц не было. У него была не сила, а сверхсила. Сила, как пророческий дар, идущий не от сгустков мяса, как у какого-нибудь вшивого Шварценеггера или Геркулеса, а от Б-га.

– Ты знаешь новость? – спросил Шмулик, когда они вдоль проволочной сетки ограждения шагали к воротам. – Из Ливана в Газу арабы контрабандой доставили ракеты, бьющие в радиусе пяти километров.

– Ну и что? Об этом давно говорят.

– А то, что вроде бы им удалось эти ракеты через все блокпосты в Город провезти.

– Ну да! – поразился Цвика.

– Вот так-то. А первая мишень – сам знаешь кто – Ишув.

– Ну, до нас-то вряд ли добьют, – задумчиво сказал Ноам. – Мы ведь на горе. А вот нижним кварталам может придтись несладко.

– Пока это все же просто слухи, – с надеждой сказал Цвика.

Они встали в очередь друг за дружкой к баскетбольному кольцу. Каждый должен был провести мяч и забросить в кольцо. Конечно же, Ноам забросил с первого раза, и конечно же, Цвика промахнулся. Настала очередь Шмуэля, а Цвика оказался в хвосте очереди. Краем глаза он увидел, как у входа на баскетбольную площадку выросла фигура какого-то поселенца с автоматом. Ничего странного – поселенцы часто ходят с автоматами. Цвика вновь взглянул на Шмулика. Тот вел мяч к кольцу. Цвика следил за ним глазами, а где-то, между сознанием и подсознанием вдруг засвербило – что-то не так с этим поселенцем. Он взглянул еще раз. В руках у «поселенца» был не «узи», не «галиль» и не «эм-шестнадцать». В руках у него был «калашников».