Майн Рид - Жилище в пустыне

Я не верил в то, что какой-нибудь караван путешественников или купцов сюда случайно забредет. Окружающая пустыня представляла непреодолимую преграду. Кроме того, я знал, что гора расположена на юге, в стороне от дороги, по которой следуют торговые караваны. У меня осталась только одна надежда, за которую я ухватился. Может быть, пустыня простирается на юг и на запад не так далеко, как кажется? Может быть, нам смастерить более легкую повозку? Я решил один отправиться в путь, чтобы можно было хоть как-то сориентироваться. Если бы я выяснил, что расстояние не так велико, я немедленно привел бы свой план в исполнение.

На следующее утро я оседлал лошадь и взвалил на нее столько провизии и воды, сколько она в состоянии была тащить на себе. Я нежно обнял жену и детей и, вверяя их покровительству Господа, сел на лошадь и направился на запад. Я проехал немного, ибо приходилось ехать по камням и сыпучему песку, в котором лошадь застревала по колени. На другой день около полудня я уже отказался от своего предприятия, боясь, что не смогу вернуться в долину. К счастью, вернуться мне удалось, хотя и я и лошадь чуть не умерли от жажды.

На стоянке было все в порядке. Но я не принес хороших вестей и сел возле костра, охваченный чувством глубокого отчаяния.

Сидя на стволе дерева, я думал о мрачном будущем, которое нас ожидает. Вдруг я почувствовал на своем плече прикосновение руки и, подняв глаза, увидел Марию, сидевшую рядом со мной. Она нежно улыбнулась.

— Не правда ли, здесь очень хорошо? — сказала она, сделав знак рукой, как будто хотела обнять все окружавшее нас. Я посмотрел и невольно залюбовался природой.

Это действительно было чудесное место. Открытая лужайка, зеленый покров с играющими на нем золотистыми лучами солнца, ярко и пестро окрашенные цветы, отдаленные холмы, образующие контраст с темным цветом кедров и сосен, еще дальше и выше — белые снежные вершины, врезывающиеся в лазурное небо и дающие приятную свежесть атмосфере: все это составляло очаровательную панораму, от которой невозможно было оторвать глаз.

— Да, Мария, — сказал я, — это действительно прелестный уголок.

— Отчего же в таком случае, Роберт, — сказала она, глядя на меня, — ты так беспокоишься, что не можем покинуть его?

— Почему? — переспросил я машинально, совершенно изумленный этим вопросом.

— Да, почему? — продолжала она. — Мы ищем колонию… Мы можем основать ее здесь. Где мы найдем лучшую колонию, если даже допустить, что нам вообще захотят дать место?

— Но, дорогая Мария, как вы все будете жить, отрезанные от мира? И ты, и дети воспитывались в обществе и привыкли к его утонченной жизни.

— Общество, — сказала она, — что нам за дело до общества? Разве наши дети не с нами? Вот наше общество, и этого общества нам вполне достаточно. Вспомни, как с нами до сих пор поступало общество. Были ли мы счастливы в обществе? Нет, что касается меня, то я здесь вкусила больше счастья, чем в том обществе, о котором ты говоришь. Подумай об этом, Роберт, подумай прежде, чем оставить эту восхитительную долину.

— Мария, тебе тоже не мешает подумать, как нам придется трудиться, чтобы прожить здесь.

— Я об этом думала, — возразила она, — я обо всем этом думала во время твоего отсутствия. По-моему, добывать здесь средства к существованию нам будет не так уж трудно. Мы здесь найдем все необходимое для жизни: что касается избытка, то я о нем не забочусь.

Эти слова произвели на меня странное впечатление. До этого момента я никогда и не думал о том, чтобы остаться здесь, я все время искал возможность уйти отсюда. Теперь я пересмотрел свои планы. Дурное отношение к нам людей, превратности судьбы, постоянные разочарования, наше все более и более шаткое положение в обществе, — все это должно было ослабить мое желание вернуться в это общество. Я все более стал склоняться к тому, чтобы принять предложение Марии.

Я какое-то время сидел молча и обдумывал, как все будет выглядеть в действительности. У нас были ружья и, к счастью, достаточное количество пороха. А пока иссякнет этот запас, мы придумаем, как без ружей охотиться на дичь.

Впрочем, в долине было много растений, годных в пищу. Некоторые из них мы уже испробовали. Мария была сведуща в ботанике и научила нас разбираться в этом. Так что в нашем распоряжении были пища и вода.

Чем больше я думал о будущем, тем сильнее мне хотелось остаться здесь. Наконец, я сделался таким же пламенным сторонником этой идеи, как и моя жена.