Майн Рид - Жена-девочка

Это было хорошим образцом английского гостеприимства по отношению к изгнаннику, того самого гостеприимства, которым так любила бахвалиться пресса английских тори! Но эта пресса ни слова не говорила о британских шпионах, которые — вместе с французскими, на английские деньги — следили за его приходами и уходами, за его ежедневными прогулками, за его друзьями — все для того, чтобы по заданию секретных служб выявить то, что может скомпрометировать его, и помочь им завершить его карьеру!

Многие полагали, что все идет к этому, что власть этого крупного революционера утрачена навсегда, и его влиянию пришел конец.

Но деспоты более трезво оценивали реальное положение дел. Они знали, что пока Кошут жив и на его репутации нет пятен, мало кому из европейских королей не придется дрожать за свой трон. Даже королева Англии, служившая примером для всех, и тем более немецкий принц, который распоряжался судьбами английской нации, понимали, какое влияние оказывает имя Кошута, и пытались направить своих лучших агентов, чтобы подорвать это влияние.

Враждебность королевского семейства Англии к бывшему диктатору Венгрии легко объяснима. Она имела под собой две причины: опасение победы республики, а также угроза родственным союзам. Дело в том, что короны Австрии и Англии включали родственные связи. В случае успеха Кошута это было бы крушением надежд как немецких родственников английской короны, так и всей Германии — родственницы Англии.

Вот чем объясняется интерес коронованных особ свалить Кошута — если не физически, то по крайней мере подмочить его репутацию. Его известность, в сочетании с безупречным характером, ограждала его от преследования закона. Мировое общественное мнение защищало его жизнь, а также препятствовало отправке его в тюрьму.

Но все еще был шанс безболезненно его устранить, подорвав репутацию и таким образом лишить симпатий, которые до настоящего времени были ему отданы.

С этой целью использовалась пресса — печально известная популярная газета: инструмент, всегда готовый по сходной цене опорочить кого угодно.

Открыто и тайно, она начала травлю революционера, обрушив на него поток нелепых обвинений и низких домыслов.

На его защиту встал молодой писатель, который приобрел известность в литературном мире Лондона сравнительно недавно благодаря своему известному роману; и он так успешно защитил Кошута, что клевета обернулась бумерангом против тех, кто посылал на его голову проклятия.

За всю долгую карьеру подобной очернительской практики это издание не переживало такого позора. Целый день над ним смеялись как на Фондовой бирже, так и в лондонских клубах.

Газета не забыла этого оскорбления, и впоследствии частенько не упускала возможность припомнить своему оппоненту эту историю. Впоследствии она использовала всю свою власть и влияние, чтобы подорвать его литературную карьеру и тем самым свести с ним счеты.

Но молодой писатель не думал об этом, когда писал свои письма в защиту свободы и справедливости. И он не успокоился, пока не добился своей благородной цели.

Эта цель была достигнута. Репутация знаменитого венгра осталась безупречной — к огорчению подкупленных бумагомарателей и подкупивших их деспотов.

Оправданный в глазах мирового общественного мнения, Кошут стал еще более чем когда-либо опасен для европейских корон.

Пресса была не в состоянии опорочить его. Чтобы убрать Кошута, нужны были другие средства.

И такие средства были задействованы. Был составлен заговор, чтобы не только опорочить его доброе имя, но и лишить его самого жизни. Злодеяние настолько гнусное, что трудно поверить в то, что такое возможно.

И тем не менее это правда.

И снова собрались на тайное совещание представители коронованных особ, теперь уже не во дворце Тюильри, а в особняке английского пэра.

На сей раз предметом их беседы был бывший диктатор Венгрии.

— Пока он жив, — сказал специальный уполномоченный той короны, что была больше всего заинтересована в этом деле, — опасность будет грозить всей нашей империи. Каждую неделю, день, час ей будет угрожать распад; и вы знаете, господа, что последует за этим!

Это сказал австрийский фельдмаршал.

— За этим последует император без короны, и, возможно, без головы!

Реплика была высказана веселым джентльменом, хозяином особняка, где собрались заговорщики.

— Неужели это действительно настолько серьезно? — спросил русский великий князь. — Вы не переоцениваете влияние этого человека?