Майн Рид - Квартеронка

Особое оживление на берегу было заметно против двух крупных парохо— дов. Один из них был тот, на котором я собирался отплыть. Второй, как я прочел на штурвальной рубке, назывался «Магнолия». Это судно также гото— вилось к отплытию, о чем говорили суета на палубе, яркий огонь в топках и клубы вырывающегося со свистом пара.

На набережной разгружали последние подводы; пассажиры, боясь опоз— дать, спешили с шляпными картонками в руках; по сходням тащили ящики, сундуки, тюки, катили бочки; конторщики, вооружившись блокнотами и ка— рандашами, считали и записывали груз; все это свидетельствовало о скором отплытии парохода. Совершенно такая же сцена происходила и перед «Краса— вицей Запада».

Поглядев на эти приготовления, я вскоре заметил, что между командами пароходов происходит что-то не совсем обычное. Суда стояли у соседних причалов, и матросы, слегка повысив голос, могли переговариваться между собой, что они сейчас и делали. По некоторым долетевшим до меня фразам и презрительному тону, каким они были сказаны, я понял, что «Магнолия» и «Красавица Запада» были пароходами-соперниками. Вскоре я услышал, что они должны отчалить почти одновременно и собираются устроить гонки.

Я знал, что так называемые первоклассные пароходы нередко вступают здесь в подобные состязания, а «Магнолия» и ее соперница относились к этой категории. Оба были пароходами высшего класса и по величине, и по богатству отделки; оба сопершали одинаковые рейсы от Нового Орлеана до Сент-Луиса, наконец, обоими командовали опытные и популярные речные ка— питаны. Все это неизбежно делало их соперниками, и чувства эти разделяли обе команды, от капитана до слуги-невольника.

Что касается судовладельцев и капитанов, то их соперничество основано на расчете. Победившее судно завоевывает себе популярность среди публи— ки. Самый быстроходный пароход становится и самым модным, и хозяин может быть уверен, что списки его пассажиров будут всегда заполнены, несмотря на высокую плату за проезд, ибо у американца есть такая слабость: он го— тов истратить последний доллар, лишь бы потом говорить, что путешество— вал на самом фешенебельном пароходе, так же как в Англии многие любят кстати и некстати упоминать о том, что они путешествовали первым клас— сом. Тщеславие свойственно не одной какой-нибудь нации, это явление пов— семестное.

Предстоящие гонки между «Красавицей Запада» и «Магнолией» разожгли дух соперничества не только среди команд этих судов, — возбуждение пере— далось и пассажирам. Кажется, многие из них так же увлекаются этими гон— ками, как англичане скачками. Некоторых, без сомнения, привлекал спор— тивный азарт, но скоро я заметил, что большинство держит денежные пари.

— «Красавица» должна победить! — кричал за моей спиной какой-то дети— на с золотыми запонками. — Ставлю двадцать долларов на «Красавицу»! Хо— тите пари, незнакомец?

— Нет, не хочу, — ответил я довольно сердито, так как он позволил се— бе бесцеремонно положить руку мне на плечо.

— Что ж, как хотите! — ответил он. — Ваше дело. — И, обращаясь к дру— гому, закричал: — -«Красавица» победит, ставлю двадцать долларов! Двад— цать долларов на «Красавицу»!

Сознаюсь, в ту минуту я предавался довольно грустным размышлениям. Я первый раз пускался в плавание на американском пароходе, и мне вспомни— лись многочисленные рассказы про взорвавшиеся котлы, пробоины в корпусах и судовые пожары. Я слышал, что гонки нередко приводят к подобным ка— тастрофам, и у меня были основания верить этим рассказам.

Некоторые из пассажиров, наиболее трезвые и рассудительные, разделяли мои опасения; кое-кто даже говорил, что надо попросить капитана не раз— решать гонок. Однако они знали, что останутся в меньшинстве, и ничего не предпринимали.

Больше из любопытства, чем из боязни, я все же решил пойти к капитану и спросить, каковы его намерения. Оставив свое место под тентом, я спус— тился по сходням и поднялся на набережную, где находился капитан.

Не успел я заговорить с капитаном, как заметил приближающуюся к прис— тани карету, выехавшую, по-видимому, из французского квартала города. Это был красивый экипаж, которым правил хорошо одетый плотный ку— чер-негр; когда экипаж подкатил поближе, я увидел, что в нем сидит моло— дая изящная дама.

Не знаю почему, но у меня появилось предчувствие, а может быть, и тайное желание, чтоб эта незнакомка оказалась моей попутчицей. Вскоре я узнал, что она и вправду хочет ехать на нашем пароходе.