Леонид Красовский - «В чужих погонах»

Сашин помялся.

— Что, не хотите?

— Я поеду, куда прикажет партия. Но я не знаю, с кем говорю.

— Вот оно что! — незнакомец засмеялся. — Профессиональная привычка? Тоже правильно. Что ж, проверьте мандат.

Сашин взял бумагу. Первое, что увидел, — подпись: «В. Ульянов-Ленин». Второе — что предъявителем мандата является уполномоченный Совета труда и обороны Емельян Ярославский. Эту фамилию Иван слышал не раз.

Вопросов больше не было. Сашин готов был в дорогу. В любую минуту.

За окном была ночь. Тайшет спал. А здесь, в просторной прокуренной избе, кипели страсти. Чубатый парень, сидевший в одной майке на чурбаке, цедил сквозь зубы:

— Мне эти хитрости очень даже не нравятся. На кой черт выряжаться? По мне — так пулемет на тачанку, маузер и бомбу в руки, и дело с концом. Чего с ними хитрить?

— Бывает и так, что тачанкой не возьмешь, — возразил товарищ постарше.

Другой засмеялся:

— Неужто, Паша, тебе неохота денек унтером походить?

— Да иди ты! — огрызнулся Паша, но все же своей работы не бросил: он пришивал к гимнастерке погоны.

А когда натянул на себя гимнастерку и фуражку, на которой вместо звезды теперь красовалась царская кокарда, товарищ его так и прыснул:

— Первый раз в жизни вижу беляка в такой близости! Дозволь, Паша, всадить в тебя пару пулек...

На пороге стоял начальник отряда в форме поручика. Никто не заметил, как он вошел. Начальник подошел к «унтеру».

— Чем, Павел, недоволен?

Тот вытянулся перед «поручиком».

— Что ж мне делать — скулить от радости? Может, на фотокарточку сняться да мамаше послать?

Брови командира хмуро сошлись на переносице.

— Ты — мой помощник и должен пример показывать...

— Знаю, Ваня, знаю. Да сердце не терпит.

— Зажми его в кулак. Так надо. Думаешь, мне нравится этот маскарад? — и, обращаясь уже ко всем, Сашин добавил: — Есть сведения, что восстание может начаться в любую минуту. Пора выступать.

Дом, где готовился в дорогу отряд, стоял на окраине Тайшета. Группа верховых «белогвардейцев» выехала на шиткинскую дорогу.

На рассвете приблизились к селу Балтурино. Сашин остановил отряд и сказал помощнику:

— Действуй, Павел.

Павел спешился. Вслед за ним соскочили на землю еще трое чоновцев. Отдав поводья товарищам, они двинулись в обход села. Их задача состояла в том, чтобы «арестовать» большевиков, которых в селе было двое — председатель сельсовета да старший милиционер Фролов. Вот только предупредить их заранее не успели...

Минуты казались часами. Сашин видел с опушки, как Павел со своими парнями пробирался к сельсовету, как вошли в избу...

Отряд мелкой рысью вступил в село. И тут произошло то, чего Иван ждал. Из ворот добротной кулацкой избы выбежал навстречу отряду старик с окладистой бородой. Отвесив земной поклон, он ухватился за стремя коня.

— Слава богу! Слава богу! — бормотал он. — Дождались. Совсем измаялись, ожидаючи.

Сашин спешился у крыльца сельсовета, вошел в избу.

— А ну, где эти господа товарищи?

«Господа» сидели в углу со связанными руками. Увидев Сашина, они опустили глаза, чтобы не выдать себя перед кулаком.

— Навластвовались! — захихикал кулак. — Вишь, носы опустили. Теперя поговорим с вами, голодранцы. Вишь...

— Собирай наших, — перебил его Сашин, — судить будем большевиков. Чтоб все по закону.

Первым ввалился в избу поп. Перекрестившись на угол, уселся на скамейку. Пришли пятеро — молодцы, как на подбор: подтянутые, выбритые. «Офицерье, не иначе», — сразу определил Сашин. Пожаловали кулаки.

Сашин заговорил громко и торжественно:

— Господа, крамола отступает. В наших руках Красноярск. В Иркутске доблестные патриоты отчизны победоносно завершают сражение за справедливость. Хватит отсиживаться, пора выступить на Тайшет. А сейчас я уполномочен воздать должное этим, — он кивнул на председателя и милиционера. — Можно бы расстрелять их сразу, но мы справедливы. Будем судить от имени Временного правительства. Как вы считаете, какой кары они достойны?

— Виселицы, — мрачно сказал офицер, сидевший рядом с попом.

— Правильно, святые слова, — поддержал поп.

Наступила критическая минута. Надо было решаться. Павел, до сих пор нервно ходивший по избе, топнул ногой.

— Хватит с ними цацкаться! — он выхватил наган. Но направил его не на арестованных, а на офицеров. — Руки вверх!