Виктор Михайлов - Стражи Студеного моря

Стрелки его ручных часов показывали двадцать один час пятьдесят восемь минут. Юколов чувствовал головокружение и слабость в ногах. Рассеченная бровь кровоточила, и большая отечность закрыла один глаз.

Матросы сейнера столпились у трапа в машинное отделение. С надеждой и все возрастающим волнением они молча наблюдали за каждым движением механика.

С трудом удерживаясь за поручни дизеля, Юколов напряженно думал: «В чем дело? Почему в цилиндрах не создается необходимого давления?»

Он еще раз осмотрел всю систему и снова ничего не обнаружил.

А шторм свирепствовал с прежней силой. Второй час матросы на шлюпке боролись с волнами. Стоило только на минуту ослабить усилия, как борт шлюпки поворачивался к ветру, ее захлестывало волной и несло прямо на сейнер.

Люди изнемогали в неравной борьбе со штормом. Боцман это видел, но ничем не мог им помочь. Напрягая последние силы и стараясь не сорваться с ритма, Нагорный в это время думал: «Если бы Света могла увидеть меня сейчас здесь, в этой шлюпке, она бы сказала… — Но вся сила его воображения не могла подсказать ему того, что сказала бы Света. — Вот мама, наверное, спросила бы: «Андрюша, ты не забыл надеть теплую фуфайку?» — подумал он и невольно улыбнулся.

Увидев улыбку на лице Нагорного, ярко освещенного в это время прожектором «Вьюги», боцман крикнул:

— А ну, матросы, песню! — и запел сам. Голос у него был сильный и приятный:

Ой ты, море, море, ни конца ни края,

Ходят низко тучи, снежный шторм ревет,

И матросы подхватили:

В ледяные сопки бьет волна морская,

Да порою чайка мне крылом махнет…

В это время в машинном отделении, разобрав пайолы, Юколов снова и снова осматривал всю систему подачи топлива и вдруг обнаружил небольшую лужицу дизельного топлива у соединительного фланца. Очевидно, здесь насос засасывал воздух.

Смена прокладки фланца заняла не больше десяти минут. Нагнетая топливо к форсунке, Юколов услышал знакомый щелчок — один, другой…

Волнуясь, он нажал на кнопку стартера. Чихнув, двигатель заворчал и уже через несколько секунд ритмично заработал в полную силу.

Услышав работу двигателя, Щелкунов поднялся в ходовую рубку и, прижав Вергуна в угол животом, дыша в лицо перегоревшим спиртом, шепотком зачастил:

— Михайло Григорьевич, я тебя знаю, добрая душа, гляди не задари пограничников свежей рыбкой! Их, известно, шоколадами кормят, а у нас и без того всего ничего…

— Сквалыга! — с презрением бросил ему Вергун. — Скажу команде — бороденку твою иностранную по волоску выдергают! Скат ты! — выругался он и, отстранив Щелкунова, пошел к люку. Потом вдруг остановился, подумал и вернулся назад: — Я бы весь улов не пожалел, да не возьмут, обидятся… Они ведь человеки!

Вергун спустился на палубу. Встретив поднявшегося из машинного люка механика «Вьюги», он обнял его и сказал:

— Передайте вашему командиру… Мы знали… Мы были уверены, что вы не оставите нас в беде… Мы этого не забудем, товарищи!

За всю свою большую, полную всяких событий жизнь капитан Вергун еще никогда не произносил таких длинных и прочувствованных речей.

Шлюпка благополучно сняла пограничников с сейнера и доставила на «Вьюгу».

Подняв сигнал приветствия, «Вайгач» развернулся носом против волны и ходко пошел в залив Тихий.

Ранний час. В деловых кварталах Гамбурга тихо и безлюдно. К подъезду дома на набережной Внутреннего Альстера бесшумно подкатил темно-синий «роллс-ройс» и вспугнул тишину низким, протяжным звуком клаксона. В ответ на сигнал открылась тяжелая обитая кованой медью дверь дома, и к машине спустился человек без головного убора, в легком пальто и с внушительным портфелем в руке.

Все увеличивая скорость, «роллс-ройс» миновал Билльвердер Аусшлаг и свернул на мост, пересекающий Эльбу. Высоко на стене одного из корпусов верфи бросалась в глаза надпись:

СНОВА, КАК В ТРИДЦАТЬ ПЯТОМ,

«БЛОМ-ФОСС» ВЫПУСКАЕТ БРОНЕВЫЕ ПЛИТЫ

ДЛЯ ТАНКОВ!

НЕМЦЫ, БУДЬТЕ БДИТЕЛЬНЫ!

Несколько пожарных частей и отряд полиции, работая шлангами и скребками, торопливо уничтожали этот призыв к здравому смыслу.

Оставив позади громоздкие корпуса верфи, «роллс-ройс» вырвался на асфальтированное шоссе Гамбург — Куксхафен.

Когда-то аванпорт Гамбурга Куксхафен славился морскими купаниями, теперь здесь была база английского военно-морского флота.

Гамбург с Гельголандской бухтой связан широкой автострадой.