Игорь Коваленко - Жара в Аномо

— Сам заглохнет, — отмахнулся Матье, — а за тех не беспокойся, их сейчас и пушкой не поднять.

Трель будильника смолкла. Ник и Джой молча смотрели на полыхавшую огнями буровую установку, гул которой снова заполнил пространство единовластно.

— Да, ты пошла бы за ним на край света, — ревниво произнес Ник, — уверен.

— Борис замечательный парень, но это не имеет значения в том смысле, что у вас на уме, — после паузы молвила девушка. — Вы видели фото в его конторке? Она и младенец, русская мадонна. Нет, он мне ни к чему, Ники, можете не сомневаться.

— Наконец-то образумилась, малышка.

— Никто мне не нужен. Здесь, по крайней мере.

— Ты тоже была бы неплохой мадонной, Джой Маллигэн. Моей.

— Что вы, Ники! Только что сами с удовольствием произнесли мое благозвучное девичье имя. Чудесно звучит, не правда ли? А если Джой Матье… Согласитесь, никакого созвучия. Нет, пусть уж останется старое!

— Не смейся. Я не шучу.

Девушка сказала:

— Мы с Габи опять видели стадо лосиных антилоп. Удивительно, здесь целое стадо. Что они едят? Или прибегают откуда-то? Крупные, красивые такие, они кружили совсем близко. Мы с Габи уверены, что узнали некоторых с прошлого раза. Я предложила придумать для них имена. Интересно?

— Самую красивую пару следует называть Ник и Джой Маллигэн, — мягко промолвил Матье.

— Ник Маллигэн? Чепуха. Лучше объясните мне поведение антилоп.

— Твари тянутся к человеку, их тут запрещено бить, — сказал Ник. — А ты… ты должна понять наконец, что мой берег ближе. Ты меня победила, Джой. Ты победила Кувалду Матье.

Джой вновь попыталась отшутиться:

— Вздор! Человек с именем Ник непобедим, ибо в имени этом звучит древнее слово "победа".

— Ох, Джой, не советую дразнить меня.

— Вот и не нужно, Ники, прошу вас, — серьезно сказала она.

— Человек, как и тварь, если тянется к человеку, тоже кружит рядом. Человеку необходимо внимание сегодня, сейчас, он не может ждать. Человек приходит и уходит. То люди вечны, человек нет… Он приходит и уходит.

— Не пойму, к чему это вы заговорили о смерти?

— Просто так, — вздохнул он, — жизнь коротка, вот что. С рождения начинаем искать свое в жизни, бросаемся во все стороны, мечемся год за годом, десятилетие за десятилетием, а случится найти это самое "свое" — за спиной уже не разглядеть линию старта, финиш перед носом. Вот ты, малышка, воспринимаешь меня как препятствие. Сколько вас, умненьких девочек, мчится, перепрыгивая через препятствия, к финишу, чтобы там свалиться и рыдать, жалея о безоглядной прыти на дистанции.

— С нами все ясно, — сказала она. — Дайте-ка мне сигарету.

— Ты ведь не куришь.

— Дайте.

Ник вынул из кармана небольшую деревянную коробку с медными уголками. Джой направила на нее луч фонарика.

— Изучаешь, будто что-нибудь смыслишь в табаке, — ухмыльнулся Ник.

Он протянул ей сигарету, поднес спичку, прикурил сам.

— Слишком крепкие, — она закашлялась и затоптала свою сигарету, — мне казалось, вы курите совсем легкие.

— Нет, только крепкие.

— Всегда?

— Да. Еще лучше — хорошее кубинское веретено, если заведутся лишние деньги. Но сигарами не слишком баловал себя, они кусались, мой карман не обременяли лишние монеты. Не беда, в скором будущем положение исправится, будем тянуть и кубинские.

— Странно, я почему-то думала, что вам нравятся легкие сигареты.

— Мои не слабее, чем у Бориса.

— Вы большой ребенок, именно вы, — улыбнулась Джой, — жаль, что у вас не оказалось приемлемых для начинающей курильщицы. Греческих, например.

— Расходимся во вкусах. Но это не самое страшное. А вообще, не советую начинать, крошка. Ничего нет хуже девчонки, от которой разит, как от пепельницы или табакерки.

— Положим, настойка из никотина и мужчины не лучше.

Ник Матье рассмеялся, даже хлопнул себя по коленям, так ему пришлась по душе ее реплика.

Девчонка определенно нравилась ему все больше и больше. Он совсем позабыл об усталости и режиме. Одно удовольствие разговаривать с красоткой Джой.

— У нас это бич божий, у вас баловство, — сказал он. — Табак сначала ублажает, утешает нас, а уж потом гробит. Чем тяжелее на сердце, тем крепче табак. Я курю этот сорт много лет.

— Много лет тяжело на сердце?

— Не стоит об этом, тебе не понять.

— Ладно, курите, раз утешают и ублажают ваше отяжелевшее сердце. — Джой вдруг торжественно протянула ему зажигалку, полученную от сержанта. — Держите. И впредь не теряйте свою уникальную игрушку. Случайно подобрала. По-моему, она выпала из вашего баула. Разжигала ею спиртовку, а потом устыдилась: серебряную вещь нельзя присваивать даже на время.