Марк Сондерс - Бедствие

Он чувствовал укусы снова и снова, они участились и стали более болезненными, и тогда он осознал, что его собственная жизнь находится в опасности. Изо всей силы он ударил спиной в дверь черного хода, и она захлопнулась. Теперь его начали кусать в ноги, и Он почувствовал сильное жжение на шее, там, где был первый укус.

Смахивая насекомых с одежды, он закрыл оба окна на кухне. Затем побежал к раковине, нагнулся и раскрыл маленький шкафчик, найдя там то, что ему было нужно – распылитель с ядом для насекомых.

Он лег на пол и стал кататься, будто на нем горела одежда, давя при этом десятки бабочек, сидевших у него на спине и ногах.

Потом он затаил дыхание и нажал на колпачок распылителя, а они, в это время продолжали спускаться на него, как крошечные крылатые акулы.

Однако яд на них не действовал.

И вот тогда Джек испугался по-настоящему.

Он вскочил на ноги и бросился в холл. Здесь было немного лучше – не так много проклятых мотыльков, хотя летали они довольно плотной массой. Сколько же окон в этом доме и сколько из них Кэти (Кэти, милая Кэти, была ли она... могла ли она быть еще... живой?) оставила открытыми? Окна, окна, окна!

В гостиной – три открытых окна. Он бил бабочек на ходу, стараясь раздавить как можно больше крошечных телец. Еще несколько шагов – и окна закрыты, несколько бабочек бились о мелкую решетку, пытаясь прорваться внутрь. «Теперь в столовую», – подумал он.

Укусы в спину возобновились, и Джек понял, что ему нужно будет найти в доме безопасное место после того, как он закроет все окна. Но это потом. А пока он должен закрывать окна и постараться остановить их нападение, насколько это возможно.

Он взбежал вверх по лестнице к спальням, не обращая внимания на старинную вазу, которую случайно разбил по дороге, не замечая вырванной с корнем от резкого движения дверной ручки в спальне Алана. Бабочки роем летали в его спальне, а Алан... Боже! АЛАН!

«Сейчас нет времени думать об этом, – решил Джек. Сначала надо сделать дом безопасным, а думать обо всем после. Работай, чтобы выжить, а потом уж будешь жалеть себя».

Выйдя из комнаты, он закрыл за собой дверь. Надо закрывать все двери! Закрыть спальни – более простое решение и гораздо более безопасное.

Двери захлопывались в коридоре одна за другой.

Глупо! Это не делает дом безопасным – остается общий холл. Он понял, что ему все же придется заходить в комнаты.

– Что вы за чудовище?! – закричал он на летающих насекомых.

Они стали садиться на его лицо.

Джек давил их быстрыми движениями, но они садились снова и снова! Они кусали его и в ноги, и когда он посмотрел на свои брюки, ему стало дурно: там, где сидела каждая из сотен бабочек, была выжжена маленькая дырочка в ткани, и через нее просвечивало голое тело.

Он исступленно давил пушистые тельца ладонями, размазывая их в липкую кашу на икрах и бедрах. Потом снова лег на пол, надеясь раздавить тех, которые сидели у него на спине, катаясь по персидскому ковру, чем испортил его навсегда. Кэти бы ничего ему за это не сделала...

Он катался из стороны в сторону, чувствуя своим телом ворсистый ковер и на нем скользких раздавленных мотыльков. Они опускались на него сверху, как бумажные пикирующие бомбардировщики, как камикадзе, которых он видел в кино, поражая его во все доступные им места.

Джек яростно отмахивался от них, как только они садились на него. Но они продолжали нападать с боков, сверху и со стороны ног.

Пол уже не спасал его. Надо вставать и убегать, но куда? Боль пульсировала во всем теле, как удары электрического тока, колола и жалила его, и он больше не мог ее выдерживать.

Насекомые яростно собирались гнездиться на нем, он был в этом уверен. Ни в одном месте дома их не было так много, как здесь. С ужасом Джек вспомнил те несколько последних минут перед самым нападением бабочек. Откуда они взялись? Как это могло случиться?

Ему становилось хуже. Нужно было срочно что-то предпринимать, но только что?

Одна комната! Он закроется в какой-нибудь одной комнате, и там спасется. Телефон стоял в их спальне, но там он не закрыл окна. Не успел.

Однако ему показалось, что это будет лучшим выходом.

Джек повернул налево, схватил край коврика, потом перекатился на правую сторону и взялся второй рукой за другой край. Это было защитой – не очень хорошей, но все же лучше, чем ничего. В таком положении ему было чертовски трудно вставать, но все же ему это удалось. У него не оставалось выбора. Накрывшись ковриком, он побежал в спальню, наклонив голову, чтобы хоть немного защитить этим свое лицо.