Генри Хаггард - Аэша

— Начало всего, что ты рассказала, — сказал Лео, — мне неизвестно; но я знаю, что все остальное действительно было. Ответь же мне, молю тебя, на один вопрос. Ты сказала, что близок был час встречи с Аэшой. Где же Аэша? Не ты ли? Но почему тогда изменился твой голос? Ты стала также как-будто меньше ростом? Именем божества, которому ты служишь, прошу тебя, скажи, ты ли Аэша?

— Я! — отвечала она торжественно. — Та самая Аэша, которой ты клялся принадлежать вечно.

— Она лжет! — воскликнула Афина. — Супруг мой, — она сама призналась, что ты мой, — женщина, которая уверяет, что была молода и хороша, когда рассталась с тобой двадцать лет тому назад, уже лет сто служит главной жрицей этого храма.

— Орос, — сказала Гезея, — расскажи им о смерти жрицы, о которой говорит ханша.

— Восемнадцать лет тому назад, — начал своим бесстрастным голосом Орос, — в четвертую ночь первого зимнего месяца, в 2338 году до появления культа Гезеи на этой горе, жрица, о которой говорит ханша Афина, умерла на моих глазах на 108 году своего правления. Через три часа мы пришли, чтобы взять ее с трона, на котором она умерла, и, по обычаю, предать ее тело огню, но тут свершилось чудо: она воскресла, хотя очень изменилась. Жрец и жрицы, думая, что это чье-то злое волшебство, хотели изгнать ее. Тогда в горе послышался гул, пламя огненных столпов в храме погасло, и ужас овладел всеми. Среди тьмы с алтаря, на котором стоит изображение Матери Человечества, раздался голос богини, которая повелевала принять новую ее служительницу. Снова засветились огненные столпы, и мы все пали перед новой Гезеей и признали ее. При этом присутствовала не одна сотня очевидцев.

— Слышишь, Афина? — сказала Гезея. — Или ты все еще сомневаешься?

— Орос лжет, как и ты, а если не лжет, он видел все это во сне или же он слышал не голос богини, а твой. Если ты бессмертная Аэша, докажи это. Эти два человека видели тебя в прошлом. Сбрось с себя так ревниво скрывающие тебя одежды. Покажись нам в твоей несравненной божественной красоте. Твой возлюбленный, конечно, узнает тебя. Но и тогда я буду считать тебя злым гением, ценой убийства купившим бессмертие и околдовывающим души своей дьявольской красотой.

Гезея взволнованно ломала свои белые руки.

— Ты хочешь этого, Калликрат? — вздохнула она. — Если такова твоя воля, я должна исполнить ее. Но прошу тебя, не требуй этого. Время еще не пришло. Я изменилась, Калликрат, с тех пор, как поцеловала тебя в чело там, в пещерах Кор.

Лео колебался.

— Прикажи ей снять покрывало, — смеялась Афина, — увидишь, я ревновать не стану.

— Я хочу знать все! — сказал Лео. — Как бы ты не изменилась, — если ты Аэша, я тебя узнаю и буду любить.

— Благодарю тебя за эти слова, Калликрат, — отвечала Гезея. — В них звучит верность и вера. Узнай же истину, потому что от тебя я ничего не скрываю: когда я сброшу с себя покрывало, ты в последний раз должен будешь сделать выбор между той женщиной и Аэшей, которой поклялся принадлежать. Ты можешь от меня отречься и получишь за это много благ — власть, богатство, любовь, — но тогда ты должен забыть меня, и я предоставлю тебя твоей судьбе. Предостерегаю тебя: перед тобой тяжелое испытание. Я ничего не могу обещать тебе, кроме любви, какую ни одна женщина не дарила мужчине, любви, которая, может быть, должна остаться без ответа на земле.

Мы отошли с Лео в сторону. Не помню в точности нашего разговора, знаю только, что какой-то голос внутри меня подсказал решение, и Лео согласился.

— Мы решили, Гезея, — сказал я от имени друга, — что должны узнать истину сейчас же. Ты должна сбросить свое покрывало здесь, теперь же!

— Хорошо, — возразила Гезея, и голос ее звучал как голос умирающей. — Только умоляю вас, сжальтесь и не смейтесь надо мной. Не прибавляйте горящих углей вашей ненависти к адскому огню, в котором горит моя душа. Какова я ни есть, а стала такой из-за тебя, Калликрат.

Гезея встала и подошла почти к самому кратеру.

— Подойди сюда, Панава, — позвала она, — сними покрывало.

Панава с выражением ужаса на красивом лице подошла и стала помогать Гезее. Она была не высока ростом, но все-таки выше Гезеи. Одно за другим снимала Панава покрывала, и когда, верхние были удалены, мы узнали странное, похожее на мумию существо, которое встретили в Долине смерти. Итак, нашим таинственным проводником была сама Гезея.

Покрывала продолжали спадать одно за другим. Когда же будет конец?! О, какая маленькая женщина перед нами, — словно ребенок. Сердце содрогнулось во мне… Когда упало последнее покрывало, мы увидели тонкие, морщинистые руки и ноги, — я вспомнил, что видел однажды такие у мумии одной египетской принцессы; благодаря странной игре фантазии я даже отчетливо вспомнил, что на саркофаге этой принцессы стояло имя «Прекрасная».