Генри Хаггард - Бенита

— Моя дочь думает, что золото принесет нам несчастье, — сказал Клиффорд, когда за ней закрылась дверь. — Она по-своему сказала это.

— Да, — мрачно ответил Мейер, — и ведь она принадлежит к числу людей, провидящих будущее. Но, может быть, мисс Клиффорд ошибается. Поэтому весь вопрос сводится к тому: ухватимся ли мы за удобный случай, подвергая себя всем опасностям, или останемся здесь и будем всю жизнь разводить плохих лошадей, видя, как она, бесстрашная, смеется над нами? Я еду в Бомбатце.

Мистер Клиффорд снова не дал прямого ответа, а только спросил:

— Как скоро успеем мы собрать ружья н боевые припасы, и что это будет стоить?

— Около недели тому назад купец Портджайтер, — ответил Мейер, — привез сто ружей Мартини и сотню Вестли-Ричардсов. По пятидесяти тех и других, да десять тысяч пакетов патронов стоят около шестисот фунтов, а такая сумма есть в нас в банке. У нас также есть новая фура, достаточно хороших волов и лошадей. Мы можем взять дюжину лошадей и продать их в северной части Трансвааля за хорошую цену, раньше чем попадем на место. Волы, вероятно, довезут нас.

— Вы обо всем подумали, Джекоб, как я вижу, но, во всяком случае, путь туда и обратно будет стоить много денег, уже не говоря обо всем остальном.

— Да, и ружья слишком хороши для кафров. Для них было бы достаточно бирмингамских газовых труб, но их здесь не найдешь. Однако, что такое деньги, что такое ружья в сравнении с тем, что это предприятие принесет нам?

— Я думаю, нам лучше всего задать этот вопрос моей дочери, Джекоб. По-видимому, она держится своего взгляда на этот вопрос.

— Мисс Клиффорд решилась и не изменит намерения. Я ни о чем больше не буду спрашивать ее, — возразил Мейер.

И он вышел из комнаты, чтобы распорядиться насчет путешествия в Ваккерструм, которое хотел предпринять на следующий день. Клиффорд же долго сидел в гостиной, спрашивая себя, поступил ли он правильно, и найдут ли они золото, о котором он мечтал столько лет, а также, что готовит им близкое будущее…

Когда на следующее утро Бенита сошла к завтраку, она спросила, где мистер Мейер, и узнала, что он уже отправился в Ваккерструм.

— Ну, он торопится, — заметила она со смехом.

— Да, — ответил ей отец. — Джекоб всегда торопится, хотя до сих пор это не принесло ему большой пользы. Если мы потерпим неудачу, то уж, конечно, не по вине необдуманности с его стороны.

До возвращения Мейера прошло около недели. Бенита готовилась к путешествию. В свободные минуты она с помощью отца беседовала с тремя стройными макалангами, которые с удовольствием отдыхали после своего долгого путешествия. По молчаливому согласию никто не упоминал о зарытом золоте или о чем-либо касающемся его, но эти беседы помогли ей составить очень верное мнение о трех дикарях и их соплеменниках. Бенита поняла, что, хотя макаланги говорили на одном из зулусских наречий, они не отличались храбростью зулусов и жили в постоянном смертельном страхе перед матабелами, представляющими другую ветвь зулусского племени. Макаланги так безумно боялись их, что молодая девушка сомневалась, помогут ли им ружья, если на них нападет это храброе племя.

Они занимались тем же, что и их праотцы: земледелием, выделкой металла, и у них не было воинов. Бенита прилежно училась их языку. Она было очень способна и, вдобавок, не позабыла, как в детстве болтала по-голландски и по-зулусски. Теперь эти детские знания быстро вернулись к ней. Скоро она могла уже довольно порядочно разговаривать с посланцами, тем более, что в свободные часы изучала и грамматику их языка.

Так проходили дни. Наконец, однажды вечером появился Джекоб Мейер с двумя шотландскими телегами, в которых были уложены длинные ящики, похожие на гробы, и небольшие, очень тяжелые ящики, а также много пакетов. Он ничего не забыл, привез по просьбе Бениты различные принадлежности одежды и револьвер, которого она не просила.

Через три дня двинулись из Руи-Крантца. Стояло необыкновенно хорошее утро ранней весны. Путники сказали соседям, что они отправляются торговать и охотиться на север Трансвааля и скоро вернутся. Бенита взглянула на красивую равнину и лесистый обрыв, с которого она чуть было не упала, на мирное озеро перед домом, где гнездились водяные птицы, и вздохнула. Теперь, оставляя это место, она смотрела на него, как на милый приют, и ей пришла в голову мысль, что она никогда больше не увидит его…

Прошло около четырех месяцев. Фура, в которой были мистер Клиффорд, Бенита и Джекоб Мейер, остановилась ночью в селении Молимо Бомбатце, названного именем Мамбо. Впрочем, может быть, это было только название титула, потому что, по словам Тамаса, каждый глава племени назывался Мамбо. Иногда Молимо, жрец Мунвали и Мамбо, глава племени, бывали двумя различными лицами. Например, он, Тамас, после смерти отца должен был сделаться Мамбо, но ему не являлось откровений, а потому, по крайней мере до сих пор, он не имел права быть Молимо, представителем Бога.