Лев Самойлов - Таинственный пассажир

Это был невысокий, чуть выше среднего роста, мужчина лет сорока пяти, с широким, почти скуластым, открытым и приятным лицом. В еще густых, зачесанных назад волосах уже была заметна седина, особенно на висках. Плотную, начавшую полнеть фигуру облегал светлый костюм; из-под пиджака, застегнутого на все пуговицы, выглядывали кремовая шелковая рубашка и темнокрасный галстук.

Внешне этот человек чем-то неуловимым отличался от ученых и конструкторов, только что ушедших отсюда; никому, кроме заместителя министра, он не был известен. Некоторые участники совещания, взглянув на него и заметив небольшой блокнот и автоматическую ручку, принимали его за корреспондента, представителя одной из центральных газет. Корреспонденты были частыми гостями в министерстве.

Сейчас мужчина стоял рядом с заместителем министра, который взглядом попросил его остаться. В кабинет заглянул секретарь, но, увидев постороннего, поспешно закрыл дверь.

— Итак, товарищ полковник, — сказал заместитель министра, — последний вопрос относился уже к вам. Что я мог ответить?.. Нечто весьма неопределенное...

— Упрек принимаю, Анатолий Иванович. Но что поделаешь!.. Пока ничем порадовать не могу.

— Это не упрек, а сожаление. Жаль, очень жаль, Сергей Сергеевич... Сами понимаете, во время войны и сразу же после нее у нас не было возможности продолжать эту важную работу. Накопилось много других, первоочередных заданий. Просто руки не доходили... Но теперь пришло время, и материалы профессора Савельева нам очень бы пригодились... Ну, что же, каждый из нас будет заниматься своим делом... Мы будем изобретать и строить. А вы... — Заместитель министра улыбнулся, и в глазах его мелькнул лукавый огонек... — А вы, как, надеетесь на успех?..

Сергей Сергеевич пожал плечами.

— Наше дело, как вам известно, трудновато планировать...

— И все-таки?

Сергей Сергеевич помолчал и неожиданно задал вопрос:

— Скажите, Анатолий Иванович, ведь во время войны вы, кажется, были членом Военного совета армии?

— Да, был. — Заместитель министра с удивлением посмотрел на полковника. — Рекомендуюсь: генерал-майор запаса. Но какое это имеет отношение к нашему разговору?

— Непосредственное, товарищ генерал. Как человек военный вы знаете, что бой — самое большое испытание физических и моральных качеств воина. Идя в бой, воин обязан всеми силами стремиться победить врага, верить в победу, не щадить ни усилий, ни крови, ни самого себя.

— Гм... Гм... — заместитель министра вопросительным взглядом окинул полковника. — Все это правильно, но... из ваших слов следует, что вы предвидите бой и встречу с врагом? Не так ли?

— Возможно.

— Так вот, оказывается, какое дело!.. Ну что же, вам виднее... Однако, товарищ Дымов, важнейшее условие победы — знание врага.

— Вы правы, Анатолий Иванович, но в тех боях, которые мы ведем, — Сергей Сергеевич подчеркнул последние два слова, — это не всегда удается. — Подумав, он добавил: — Фронтовой опыт учит, что главное — разгадать тактику врага, а разгадав, — бить там и тогда, когда он этого не ожидает.

— Понимаю, Сергей Сергеевич, понимаю и... о подробностях не расспрашиваю. От души желаю успеха, полного успеха!

— Благодарю, Анатолий Иванович! Будем держать вас в курсе событий.

Заместитель министра кивнул головой и протянул на прощанье руку.

— Прошу... если возможно, конечно...

Снова прозвучали часы. Один, два, три, четыре, пять.

Пора! Министр уже ждал.

Асфальтированное шоссе усажено высокими, но сухими и чахлыми деревьями. Часовыми стоят они на равном расстоянии друг от друга, безмолвно наблюдая, как бесшумно мчатся легковые автомобили, громыхают автобусы и грузовики, с треском проносятся мотоциклы с колясками.

Обычное американское шоссе с многочисленными бензиновыми колонками, киосками, продающими кока-кола, бесконечными рекламами, со всем тем, что американцы коротко называют «сервис» [1] Обслуживание (англ.). .

В стороне от этого пропахшего бензином и гарью шоссе, невидимый издали, укрытый каштановыми деревьями, стоит двухэтажный особняк ничем не примечательного вида. Небольшая покрытая гравием дорожка, словно узенький мостик, соединяет магистраль с защищенным зеленью домом. Ровная, аккуратно утрамбованная, эта дорожка упирается в высокие чугунные ворота.

Массивность ворот никак не гармонирует с идиллическим видом особняка, такого обычного в этих местах. Однако даже самый поверхностный осмотр убеждает, что первое впечатление от этой загородной усадьбы обманчиво. За темнозеленой стеной каштанов находится другая стена — каменная, непроницаемая. Она как бронею окружает дом, отделяет его от внешнего мира, превращает в крепость.