Лев Самойлов - Таинственный пассажир

— Что — впрочем?..

— Впрочем, вы могли бы мне оказать небольшую услугу... Но вряд ли вы согласитесь...

— Какую?

Хепвуд секунду, чуть прищурив глаза, посмотрел на журналиста, потом бегло оглядел ближайших соседей и затем заговорил быстро и возбужденно:

— Опишите в своей газете все, что здесь произошло со мной... Напишите, что американский матрос Джим Хепвуд очень благодарен русским за их гостеприимство, внимание, за бесплатное лечение... Напишите...

Лидсней жестом руки остановил Хепвуда.

— Дорогой мой! Пожалуйста! К вашим услугам. Наша печать всегда давала и дает объективную и правдивую информацию. Я готов выполнить вашу просьбу.

— Вы говорите правду? Вы согласны? — недоверчиво спросил Хепвуд. — Вы так напишете?

— Честное слово...

— И газеты напечатают?

— Конечно!

— О-кей!.. Я хоть чем-нибудь отблагодарю русских за все, что они сделали для меня.

— Ну, и отлично!.. — Лидсней допил свой стакан и бумажной салфеткой вытер руки. — Вы сумеете убедиться в том, что ваше мнение обо мне ошибочно. Но, дружище, ведь для того, чтобы писать, я должен, так сказать, проинтервьюировать вас.

— Что это значит?

— Ну, переговорить с вами, узнать все подробности: что с вами здесь случилось и все дальнейшее.

— Это правда, — пробормотал Хепвуд. — Как же это сделать?

Лидсней на минуту задумался, словно вспоминая что-то. Затем предложил:

— Знаете что? Для разговора с вами мне надо выкроить часок времени, не больше. Сегодня и завтра у меня полно дел. Наша делегация — я ведь здесь не один! — уезжает послезавтра. Теплоход отплывает в три часа дня. С утра я буду свободен. Приходите ко мне часов в двенадцать. Мы побеседуем, и я запишу все, что надо для будущей корреспонденции. Согласны?

— Согласен, — ответил Хепвуд. — Постараюсь прийти. Как вас найти?

— Очень просто. Гостиница «Черноморская», 2-й этаж, комната 13.

Хепвуд поморщился.

— Тринадцать? Плохая цифра.

Лидсней рассмеялся.

— Чепуха! Я не суеверен. Приходите, буду ждать. Всего хорошего.

Лидсней в знак приветствия помахал рукой и пошел из павильона. Хепвуд допил начатую бутылку нарзана и, лавируя между столиками, тоже пошел к выходу. На пороге он почему-то обернулся и оглядел посетителей. В шумной толпе мелькнуло знакомое лицо. Невдалеке от выхода, у высокого круглого столика, стояла девушка, которую Хепвуд дважды видел на пляже: один раз вместе с ее отцом — пожилым человеком с черными очками, она ему выбирала место, а другой раз среди поющей молодежи. Да, да, именно ее он задел плечом, когда подходил к Лидснею на пляже. Сейчас девушка с видимым наслаждением пила ароматный сок. Она стояла вполоборота от Хепвуда и не глядела на него. Но он видел ее хорошо, очень хорошо, видел в третий раз.

Впрочем, мало ли людей сталкиваются друг с другом в этом курортном городе, где вся жизнь проходит на пляже, в парках и на улице... А в павильоне «Прохлада» ежедневно толпятся сотни людей...

Хепвуд хмуро шевельнул бровями, вынул из кармана курительную трубку и вышел на улицу.

Таня Сергиевская продолжала пить. Она очень любила томатный сок.

С утра в Черноморском порту царило обычное оживление. Готовился к отплытию советский теплоход «Крым». Чисто вымытый, сверкающий белизной бортов и палуб, он недвижно стоял у причала. Часть кают первого класса на теплоходе была предоставлена иностранным туристам, которые заканчивали свой отдых в Черноморске и собирались выезжать на родину через Москву.

За несколько часов перед отъездом делегация посетила Исполнительный комитет городского совета, чтобы выразить «мэру города» свое восхищение курортами Черноморска и поблагодарить за гостеприимство. Делегацию принял председатель исполкома — высокий седой мужчина. Он встретил иностранцев на пороге своего большого, просторного кабинета и радушным жестом пригласил садиться — где кому удобно.

Затем переводчик «Интуриста», сопровождавший гостей, стал поочередно знакомить его с каждым членом делегации, называя организацию, агентство, профсоюз, которые тот предоставлял. Когда эта церемония была окончена и все уселись за длинным столом, покрытым красным сукном, переводчик объяснил председателю, что отсутствует только господин Гарольд Лидсней, корреспондент американских газет. Ему нездоровится, и он просил передать свои извинения за вынужденное отсутствие. Господин Лидсней решил эти несколько часов до отплытия теплохода провести в гостинице, у себя в номере, а оттуда отправиться прямо на теплоход.