Alex Rais - Ники и Кейдж

– Ты не переживай, – заверил он собаку, – я обязательно буду приходить к тебе каждый день, и приносить тебе еду. – Только никуда не уходи, как жаль, что я не знаю, как тебя звать, я звал бы тебя по имени, как будто я твой хозяин.

Николасу пора было возвращаться, он уже долго пробыл на вокзале, время было далеко за полдень. С тяжелым сердцем он расставался с собакой, но по-другому было никак. А до завтра так далеко! Мальчик вышел на главную дорогу, его четвероногий друг следовал за ним.

– Мне пора, а ты оставайся, за мной не ходи.

На прощание, Ник погладил пса по голове, а тот ответил ему повиливанием хвоста. Мальчик побежал по улице, добежал до зеленого холма, за которым был поворот на проселочную дорогу и обернулся. Вдалеке, стоял его новый друг, провожая мальчика взглядом. Он понимал, что ему было велено остаться здесь. И он остался. Потом, когда мальчик скрылся из виду за зеленым холмом, он медленно побрел обратно, к «своей» скамье. В животе урчало, ему все равно хотелось есть. Пес обвел взглядом весь павильон. Никого. Он лег возле скамьи и опустил голову на лапы, перед его носом лежала коричневая бумага, но сейчас на ней ничего не было. Он обнюхал ее, запоминая запах того, кто сегодня старался его накормить, запах рук, подаривших ему человеческое тепло и надежду. Надежду на то, что, не смотря на одиночество, он не один, где-то есть маленький мальчик, который думает о нем, помнит, и в чем пес не сомневался – обязательно придет снова.

Пес задремал, а когда проснулся, уже был вечер. В животе сильно урчало, голод покоя не давал. Он встал и отправился на поиски пищи. Прошелся между скамеек, заглянул в здание вокзала, где в конце дня старый рабочий намывал полы и пошел по перрону. Взгляд его упал на большую урну, пес принюхался, из урны пахло чем-то съестным. Встав на задние лапы, он заглянул внутрь: определенно, под грудой мусора было что-то вкусное. Урна с громким стуком упала на вымощенную кирпичом дорожку. И животное с рвением стало разгребать лапами кучу хлама в поисках еды. Вдруг что-то жесткое очень больно ударило его в бок.

– Ах ты тварь! – Я целый день собираю этот мусор, а ты снова разбрасываешь его!

Старый рабочий вокзала, с перекошенным от злости лицом, больно ударил пса деревянной шваброй. От боли и неожиданности животное взвизгнуло. Мужчина, браня собаку страшной бранью, уже заносил швабру над головой для нового удара. Пес бросился наутек, под грязную ругань, прочь от этого места. Выбежав с территории железнодорожного вокзала, собака остановилась на главной дороге центральной площади поселка. Темные здания мрачно смотрели на него своими темными, безжизненными окнами: булочная, продуктовый и хозяйственные магазины, лавка портного и лавка мясника, почта. Но чуть дальше впереди уже были жилые дома. Там была жизнь, там был уют и тепло, и там были люди. Пес стоял в раздумьях, что же делать дальше? Он не особо тосковал по своему старому хозяину, тот не проявлял к животному никакого интереса, пес не получал от него никакой ласки, ни тепла, не говоря уже о играх. А в последнее время вообще не кормил по несколько дней. Вообще никакого внимания, даже не ворчал на собаку, будто ее и вовсе не было. Но когда он умер, собака почувствовала страшное одиночество, которое впрочем, с появлением мальчика стало не таким уж и сильным.

Животное стояло и осматривало окрестности и взгляд, как магнитом, притягивало к зеленому холму, что находился далее. Сейчас, под покровом темноты, его не было видно, но пес знал, что он там. Ведь его маленький благодетель скрылся за ним, от взгляда собаки сегодня днем. Голодному животному стало интересно, захотелось подойти поближе к холму, и он медленно пошел в том направлении, в котором сегодня взглядом провожал мальчика.

Николас пришел домой в весьма подавленном настроении, ему было грустно расставаться с собакой, и еще родителям наврал, что идет рыбачить. Врать ему не нравилось, но иногда он это делал, когда обстоятельства того требовали, например как сейчас. Теперь снова придется сказать неправду, будто ничего не поймал, ему было очень стыдно перед мамой. Еще он обещал псу, что будет навещать его каждый день, и еще с продуктами. Как он будет это все проделывать? Голова шла кругом от разнообразных мыслей.

– Ники, где ты был так долго?

Джанис стояла у плиты и помешивала борщ деревянной ложкой. От такой длительной прогулки, Николас сильно проголодался, и сейчас сидел на кухне, за большим, деревянным столом. Женщина внимательно поглядывала на сына. Выглядел он как-то необычно: молчалив, и вел себя тише обычного. Что-то было не так.