Алексей Калиновский - О чем пьют ветеринары. Нескучные рассказы о людях, животных и сложной профессии [litres с оптимизированной обложкой]

Как правило, открывать ночью дверь было обязанностью ассистентов, но я вставал сам. Ребята молодые, жалко будить. Поскрипывая костями, я пошел на звонок. На пороге стояла женщина с йорком [8] Йоркширский терьер. на руках.

– Проходите, что у вас случилось?

Хозяйка зашла в кабинет, глянула на меня и изрекла:

– Доктор, вы только посмотрите, какие у нее грустные глаза!

И опять ночь, и опять крепкий сон вполуха, и опять звонок в дверь.

На этот раз на пороге стоял мужчина и тоже с йорком на руках.

– Доктор, посмотрите, как она дышит.

– И как же?

Собака дышала абсолютно нормально.

– А вот так! – Он высунул язык и начал дышать, подражая собаке.

Для этого надо было ехать ночью в клинику.

Мужчина подходит к Маше на ресепшен и тихо, заговорщицким голосом спрашивает:

– Девушка, а почём стоит кота обидеть?

В клинике жили белые мышки, которых вирусологи использовали для каких-то своих тайных диагностических тестов. Две из них сбежали из клетки и жили на вольных хлебах, никто их не ловил. Они бегали по коридору из стационара к Ольге на кухню, где получали свою порцию вкусняшек.

Утро воскресенья. Народ подтягивается в клинику. Лица женщин выражают озабоченность здоровьем своих любимцев, лица мужиков – ничего, кроме желания побыстрее всех вылечить, отвязаться от жены и выпить пива. В воздухе витает легкий аромат перегара. Вдруг один из владельцев, мужчина вполне интеллигентного вида, встает, помахивая ладонью перед глазами, как будто отгоняет мошкару, и подходит к ресепшену.

– Девушка, а у вас тут по коридору белые мышки не бегают?

Маша, едва сдерживая смех, но сохраняя невозмутимый вид, отвечает:

– Ну что вы, откуда?

Мужик начинает быстро и мелко креститься:

– Свят, свят, свят! Допился!

Мой ассистент Роман Алексеевич Гибизов был молчуном. Ну слова из него не вытянешь. А увидеть хоть какую-то эмоцию на его лице было большой удачей.

Как-то мы сидели и смотрели телевизор. И тут меня позвали на прием.

– Алексей Анатольевич, – сказал Ромка – да вы смотрите. Я приму, если что, позову.

Не было его минут двадцать пять. Вдруг дверь открылась, и к нам ввалился давящийся от смеха, вытирающий слезы Ромка. Мы с удивлением уставились на него.

– Сейчас отсек энергетический хвост кобелю.

– Это как?

– А вот так! – И Ромка сделал рубящее движение ладонью, как каратист, ломающий кирпичи.

Оказывается, дама привела на прием абсолютно здорового кобеля. Ромка, естественно, ничего не нашел и начал говорить умные слова. Дама его внимательно слушала, а потом спросила с надеждой:

– А может, это аура?

– Конечно, у него же энергетический хвост, – Ромка понял, что перед ним беда, и начал подыгрывать.

– А можно его отсечь, доктор?

– Прямо сейчас? – Такого поворота событий доктор точно не ожидал.

– Да.

– Вы знаете, это не так просто.

– Доктор, ну давайте попробуем.

Ромка выдавал экспромт прямо на ходу. Он закрыл дверь в кабинет на ключ.

– Это чтобы нам никто не помешал, – пояснил он.

После чего он сделал абсолютно серьезным свое и так непроницаемое лицо и начал творить руками такие пассы, что если бы этим искусством овладели Чумак и Кашпировский, то мощность зарядки ими воды для лечения всяких хворей достигла бы мощности как минимум АЭС средней величины. Хозяйка прониклась серьезностью происходящего и замерла, смотря на доктора широко открытыми глазами.

Ромку раздирал смех. Его хватило еще минут на пять, после чего надо было выходить из положения. И тогда… Ромка взмахнул рукой…

Дверь открылась. Из кабинета вышел «уставший» Роман Алексеевич, вытирая со лба невидимый пот, а дама, оплатив в кассе счет за сложную манипуляцию, с благодарностью доктору на устах пошла спокойная домой.

Шла вторая половина 80-х годов прошлого века. Я работал на улице Юннатов. Любители животных со стажем до сих пор помнят, как мантру, этот адрес: улица Юннатов, 16а – адрес Мекки столичной ветеринарной мысли того времени. Здесь располагались Мосгорветстанция, ветеринарная клиника, Мосгорветлаборатория, много вспомогательных служб и подразделений, а также отдел ветпомощи на дому. Это был единственный в Москве отдел, который оказывал круглосуточную помощь животным. Наши возможности тогда были крайне ограниченными. В арсенале в основном были но-шпа, анальгин, димедрол, все остальные препараты врачи покупали сами в соответствии с потребностями. Поэтому лечили мы по принципу: «Есть тревога на лице, есть магнезия в шприце».