Инбали Изерлес - Приключения Тигрового кота

Воробей умолк. Его косящий глаз сердито уставился на беспокойный собственный хвост. С необычайной для такого огромного кота скоростью и ловкостью Воробей хлопнул себя лапой по хвосту, рявкнув:

— Да уймись ты! Прекратишь или нет? Прекрати!

Наконец хвост угомонился.

Воробей снова посмотрел на молодежь, благодушно мурлыкнув, и как будто удивился тому, что они слегка отодвинулись назад и смотрят на него с опасением. И невозмутимо продолжил:

— И вот… на чем я остановился? А, да… Те подчиненные кошки больше всего желали свободы от батраков. И именно с таким желанием великие прародительницы… — тут Воробей мурлыкнул с уважением, — леди Вильгельмина и Моули Храбрые, Подруги Свободы, положили начало тому, что стало нашим процветающим сообществом. Некоторые из нас охотятся, как амма Домино, Трильон, но большинство вполне довольствуется той пищей, которую оставляют батраки на рынке. У меня есть леди из ларька с хлопковой одеждой, которая всегда следит за тем, чтобы я не остался без копченой селедки. — Воробей хихикнул с довольным видом и почесал живот. — Да-а-а… Селедка… Но на чем я остановился?

— Ты говорил Мати о кошачьем роде, — с готовностью подсказала Риа.

— Да, спасибо… Мы живем все вместе на нашей Территории, рядом с рынком, — отличное расположение у воды, к тому же дает много источников еды и развлечений. Мы пользуемся старой дренажной системой как тайными ходами… говорят, что вот эта комната, где мы сидим, когда-то использовалась для накачивания, пока не построили современный шлюз. Конечно, вокруг хватает опасностей, мы должны быть осторожны. И не последняя угроза — собаки и дорога по соседству.

Мати понятия не имел, что подразумевал Воробей под словом «дорога». Но все остальные нервно пошевелились. Об этой опасности им явно даже говорить было страшно.

А Воробей продолжил:

— Из тех, кто посещает рынок, некоторые весьма интересны, так сказать… но наша свобода, свобода нашего сообщества… ну, в общем, это делает нас особенными. Никто из нас никогда не имел батрака… ну да, кроме Джесс. Джесс носит ошейник.

— Джесс заблудилась, — уточнила Риа.

Она произнесла эти слова низким неодобрительным тоном. Ей это явно казалось более чем странным. Но почему? Мати предпочел не спрашивать.

— Ну ладно. — Воробей сменил тему. — Давайте лучше придумаем, как представить тебя нашей маленькой общине. Ты ведь, конечно же, именно за этим пришел к такому старому глупому коту, как я.

При этих словах Воробей подмигнул Домино… или просто его глаз слишком сильно косил?

— Спасибо, мистер Воробей, — сказал Мати с искренней благодарностью.

— Все в порядке, малыш. Если повезет, сегодня будет полнолуние. Вы, детки, отдохните здесь и наешьтесь досыта, если, конечно, вас не хватятся дома.

Подростки замотали головами. Сегодня был шумный торговый день, и их не будут ждать слишком рано.

— Вот и хорошо, — сказал Воробей. — Значит, отдыхайте. А при полной луне кошки шлюза соберутся на звездную встречу, куда подростки обычно не допускаются. Однако ты, Мати, сможешь быть представлен… Но это потом. А сейчас я бы попросил кого-нибудь из вас пойти и забрать цыплячью ножку, которую моя хлопковая леди обычно приносит мне как раз в это время. Да, по тому, как солнышко щекочет мои усы, я полагаю, пришло время снова перекусить…

— Боюсь, эта надоедливая луна уже поднимается над вишневыми деревьями. Что ж, детки, пора по домам. А ты, Мати, должен теперь довериться моим лапам, — вздохнул Воробей.

Ему понадобилось несколько секунд, чтобы встать. Когда он наконец с этим справился, перья с его лежанки поплыли в воздухе и опустились на его низкий рыжий лоб, сделав кота похожим на петуха. Но никто из котят не осмелился сказать ему о таком усовершенствовании его внешности, хотя Риа тихонько мяукнула.

А Мати в тот момент был занят более интересным вопросом. Он гадал, как кот таких размеров, как Воробей, сумеет протиснуться сквозь лабиринт коридоров под рыночной площадью. Но Воробей вместо этого повел всех к дальней стене своего жилья, к какому-то люку. Вскоре уже он и четверо подростков стояли на полосе травы, окруженной деревьями, — она тянулась вдоль дальней стороны рынка, выше шлюза по течению реки. К счастью, как заметил Мати, перья со лба Воробья по пути слетели.

Ночь выдалась ветреная. Быстро бегущие облака время от времени открывали звезды. Ветки вишневых деревьев лениво колыхались под высоко стоявшей белой луной. Из глубины памяти Мати всплыла другая картина, то ли из дальних мест, то ли из давних времен. Картина отчаянно холодной и непроницаемо черной ночи и бесчисленных звезд, сверкающих на безоблачном небе. Его сердце забилось быстрее. Может, он вспомнил дом? Мати на мгновение закрыл глаза, чтобы сосредоточиться, но картина уже исчезла.