Эрин Хантер: Звёздная тропа

Молнехвостый огляделся по сторонам.

- Возможно, - не стал спорить он. - И ещё возможно, что мыши и белки просто попрятались от непогоды, но с наступлением тёплых дней снова выберутся на охоту.

- Вот и я так думаю! - обрадовался Гром, отгоняя сомнения. - Давай попробуем найти ещё что-нибудь!

Он не имел права опускать хвост. Он вожак, а значит, должен знать, что делает.

«К сожалению, никакой вожак не может заставить дичь появиться из ниоткуда…»

Вздохнув, Гром подобрал добычу и стал подниматься по склону, перешагивая через змеящиеся по земле корни. Он направлялся к россыпи больших камней, высившихся возле самой вершины холма.

«Может, дичь прячется в щелях между камнями, - думал Гром, заставляя себя не думать о зловещей пустоте заснеженного леса. - Там нас должна поджидать удача!»

Молнехвостый молча шагал следом.

Лучи утреннего солнца, пробиваясь между ветвей, косо падали на землю. Забывшись, Гром вновь погрузился в воспоминания минувшего дня. Он снова, будто наяву, видел холодный серый валун, под которым они похоронили Тихого Дождя. Теперь её тело было надёжно защищено от голодных лис, рыщущих по лесу в поисках добычи. Здесь, под чужим небом и вдали от родных гор, старая кошка наконец-то обрела долгожданный покой…

Гром искренне скорбел о смерти Тихого Дождя, но в глубине души был рад оставить горе позади и вернуться домой. Как следует выспавшись после бессонных ночей, проведённых в лагере Длинной Тени, он рассказал своим котам все последние новости. Его товарищи с грустью выслушали известие о смерти старой кошки и очень удивились, узнав, что Серое Крыло покинул лес и ушёл жить в лагерь Обгоняющей Ветер.

«Надеюсь, он наконец-то нашёл свой настоящий дом», - подумал про себя Гром.

Сам он ни разу не пожалел о своём уходе от Чистого Неба. Теперь у Грома был свой лагерь, населённый котами, считавшими его вожаком. Лист, Розовый Глаз, Молнехвостый, Совиный Глаз и Молочайка были преданными, храбрыми и надёжными котами, и Гром не уставал благодарить небеса за то, что они согласились поселиться вместе с ним. Впервые за всё время он чувствовал себя на своём месте и был полностью доволен жизнью. На пустоши Гром тосковал, бесконечная доброта Серого Крыла не могла утолить его сыновней тоски по любви и одобрению Чистого Неба. Но в лагере Чистого Неба он никогда не чувствовал себя своим, его ранили недоверчивые взгляды котов и постоянные препирательства с отцом. Только зажив своей жизнью, Гром смог почувствовать себя счастливым и спокойным. Он наконец-то избавился от мучительной необходимости любой ценой заслужить одобрение враждебных, подозрительных и равнодушных котов, пристрастно оценивающих каждый его шаг. Теперь для него существовали только нужды его лагеря и доверявших ему котов. Они зависели от Грома, а значит, он должен вылезти вон из шкуры, чтобы не подвести их! Он был их вожаком, и этим всё сказано.

До скал было уже хвостом подать, когда размышления Грома прервал негромкий голос Молнехвостого.

- Нам нужно научиться лазить по деревьям.

Молнехвостый остановился и кивнул на кряжистый дуб, росший около самой вершины. По его веткам беспечно прыгал чёрный дрозд, не обращая никакого внимания на котов.

- Хм, - фыркнул Гром, опуская свою мышь на землю. - Ну, попробуй!

Молнехвостый бесшумно обошёл вокруг дерева, потом встал на задние лапы и вонзил когти в поросшую мхом кору. Подтянувшись, он зашипел от натуги. На снег с шорохом посыпался мелкий сор. Дрозд обернулся, при виде кота его чёрные глазки сверкнули. Громко вскрикнув, птица вспорхнула с ветки и пересела повыше.

Молнехвостый негромко зарычал от досады.

- И почему у самой вкусной дичи непременно должны быть крылья?

И тут Гром заметил, как что-то мелькнуло сбоку. Он резко обернулся. По вершине скалы степенно расхаживал ещё один дрозд, то и дело останавливаясь, чтобы сунуть свой любопытный клюв в очередную трещину. Между птицей и котом не было ни куста, ни скалы. Одно неловкое движение - и Гром выдаст себя. Кот застыл, пытаясь врасти в землю.

«Ах, какой упитанный дрозд! Вот был бы славный ужин для Клевера и Чертополоха!»

Малышам было всего четыре луны от роду, этой птицы им хватило бы, чтобы наесться до отвала. Гром сглотнул голодную слюну. Как же подобраться к дичи на расстояние прыжка?

Затаив дыхание, он присел и пополз, как змея. Шерсть на его животе мгновенно промокла от сырости, но Гром не останавливался. Он не сводил глаз с дрозда, его сердце колотилось, как бешеное.