Дарья Пушкарева - Хвостатые истории [Советы по воспитанию собак, лисиц, песцов и других животных] [litres]

И вот захожу я в очередной вольер и вижу толстенную коротколапую собаченьку рыже-белого окраса, с огромными выпученными глазами.

«Ой какая плюха!» – воскликнула я, не сдержав порыва эмоций. И почувствовала, что знаю ее всю жизнь, знаю, как ее зовут и какая она.

Передо мной пыхтел плюшевый батон, похожий на диванный валик, с глазами как две планеты, вилючий и писающийся от радости. И тогда случилось у нас то самое, которое с первого взгляда.

Дома я сообщила, что нашла в приюте рыже-белую метиску корги на очень коротких лапках и хочу ее забрать. Муж и мама категорически возражали против очередной – уже пятой – собаки. Тогда в нашей стране и, соответственно, киноиндустрии начинался кризис, и еще одно животное в доме казалось безумством. Но я просто так не сдаюсь, потому пообещала себе и семье, что стану всячески заслуживать эту собаку. Буду очень много работать, продолжать делать хорошие и добрые дела и все в таком духе, лишь бы забрать это коротконогое счастье домой.

Я приезжала в Кожухово еще дважды до воссоединения с Плюшаном. Заходила к ней и непременно всплакивала в ее вольере. Времени на встречи отводилось категорически мало, и все это походило на тюремные свидания. Я еще не знала, что она старая и с опухолью. В конце концов я решила, что сделала достаточно добрых дел и много поработала, поэтому Плюху из приюта могу забирать с чистой совестью.

Плюша заняла свое почетное место в семье и свила себе гнездо под моим рабочим креслом. Когда я сидела за компьютером, а мне что-то тыкалось в ногу – я знала, это Плю. А если я смотрела на нее хоть одним глазком – та сразу лезла ко мне на руки с поцелуями. Она вела себя как существо, дорвавшееся до счастья – улыбалась, виляла хвостом, не отходила от нас с мужем, хрюкала, пищала и писалась от восторга.

Наблюдавший Плюху кардиолог объяснила нам, что собачка очень боится нас потерять, а потому еще долгое время проведет в стрессе-предвкушении, что мы куда-нибудь исчезнем. С этим психологическим стрессом было связано ее бурное дыхание открытой пастью и отказы писать самостоятельно (иногда приходилось приподнимать ее на руках, чтобы она как следует прописалась).

Пока мы жили в городе, прогулки Плюша откровенно ненавидела. Хотя деваться ей было некуда – пока у нас не появились овчарки-пенсионеры Арно и Аро, с которыми мы гуляли всего по полчаса из-за того, что они сильно уставали, ей приходилось выдерживать бешеный темп Брыни, Фроста и Персея. А с ними мы проводили в парке по несколько часов. Плю даже пришлось скинуть лишний вес. Вот тогда-то у нее вместе с талией обнаружились довольно длинные прекрасные лапы, и метисовость корги была мгновенно забыта.

За время нашей совместной жизни Плюша заставила меня пережить много тревожных моментов по поводу ее здоровья: и вскрывшаяся опухоль дала знать о себе, и частые эпилептические приступы. Один из них и стал для нее последним. Это была опухоль мозга.

Плюшу я люблю до сих пор, ничуть не меньше, чем при ее жизни у нас. Я заслужила эту собаку, и она прожила у нас долгую счастливую жизнь, полную любви и спокойствия, среди своих любимых розовых веревочных косичек, которые она расплетала по ниточкам… жизнь, которую заслуживает прожить каждая собака.

Давайте я поделюсь с вами своими соображениями по поводу старых собак в семье.

Помню, сказала мне одна знакомая: «Хочу фокстерьера!» Я, конечно, говорю: «О, сейчас любую породу можно взять бесплатно из тех, кто нуждается в новом доме!» Для подтверждения этой чудной возможности я залезла на «Авито» и тут же нашла следующее: «Переустраивается фокстерьер восьми лет». Зачитала объявление и вот что услышала: «Нет, не хочу старую!»

Так я узнала, что взрослую собаку брать не стоит, ибо у нее сложившийся характер и она скоро умрет.

Второй аргумент в том конкретном случае совсем не имеет смысла, ибо фоксы обычно доживают до пятнадцати лет. Восемь лет для собаки среднего размера – это в принципе расцвет и пик адекватности. А что до первого, то тут две составляющие.

Во-первых, темперамент часто определяют гены. Это врожденное. Прилипала или самодостаточность, то есть то, какой вырастет ваша собака, сначала определяют гены, а потом уже воспитание. А порой и воспитанием из индивидуальной особы не сделать ту, что на коленочки будет лезть каждую свободную ото сна секунду.

Во-вторых, сложившийся характер в моем понимании – плюс, а не минус. Это предсказуемость и возможность найти того, с кем проживешь душа в душу. Задумайтесь об этом!