Владимир Свинцов - Жизнь собачья и кошачья. Повести и рассказы

Иван Иванович не был суеверным. Но на тринадцатый день, возвращаясь с работы и подойдя к подъезду дома, в котором жил, он увидел автомашину и ползущий к ней от двери огромный шкаф, и сообразил, что это ЧП в их тихом доме объясняется лишь тем, что кто-то из жильцов уезжает насовсем. А значит? А значит — приедет кто-то новый. И хотя, кроме тети Даши, Иван Иванович никого из жильцов не знал, все-таки они не были ему безразличны. Он не ждал от вновь прибывших дружбы или единомыслия, он хотел одного, чтобы они, как и уехавшие, были незаметные, неслышные.

Всякое ожидание томительно, а особенно то, когда не знаешь, чего ждешь. Поэтому легкая жизнь Ивана Ивановича дала легкую трещину. И чтобы сбросить напряжение, он, как никогда, спешил домой, стараясь по каким-нибудь признакам сделать радостное открытие — вновь приехавшие уже приехали и так же незаметны, как и уехавшие. И тогда жизнь Ивана Ивановича опять потечет легко и счастливо.

Прошел день, второй, третий… Напряжение перевалило через свой апогей, и Иван Иванович стал постепенно успокаиваться. Это дало толчок его конструкторскому мышлению, и он на четвертый день, в пятницу, возвращаясь с работы, соображал, как бы усовершенствовать защиту роботов от внешнего влияния, как вдруг… Ох, уж эти «вдруг»… Вдруг увидел необыкновенный предмет. Иван Иванович поначалу подумал, что это аккуратно подстриженный в виде небольших овалов куст с мелкими листочками. Но удивлял цвет — голубой. Подойдя ближе, Иван Иванович к своему вящему удивлению заметил, что это не листочки, а кудряшки из какого-то непонятного материала. Причем, самое странное: предмет передвигался. Вот предмет продвинулся вперед, затем в сторону, постоял около молодого деревца, приподнял одну из лохматых опор, брызнул жидкостью… «Новый тип роботов по уходу за деревьями», — удивился Иван Иванович и, как специалист, определил: работает по заранее заданной программе. В мгновение ока он перебрал в уме все известные ему схемы роботов отечественного производства — ни один не подходил. «Конечно, японский», — понял он и присел на корточки, чтобы лучше рассмотреть марку и клеймо завода-изготовителя.

— Собачками интересуетесь? — прозвучал совсем рядом мелодичный голос.

Иван Иванович вздрогнул, поднял голову, поспешно вскочил, снял очки, зачем-то снова надел их. Ну, зачем он снова надел очки?!

Рядом стояла… Конечно же, не робот. Это Иван Иванович видел явственно, потому как в роботах разбирался. Рядом стояла женщина и смотрела карими с лукавинкой глазами. Иван Иванович почувствовал, как задымилось что-то в его нервной системе, защелкало часто-часто… Оставался единственный выход, и Иван Иванович сломя голову бросился домой, взлетел по ступенькам на второй этаж и накрепко запер дверь квартиры.

Назавтра была суббота, потом воскресенье… До понедельника Иван Иванович рассчитывал отсидеться. Технических журналов и задумок у него хватало, да и насчет еды не бедствовал: как знал, вчера купил четыре бутылки кефира и полкило сыра какого-то…

Через час Иван Иванович успокоился, но к ночи его стали одо-левать видения — смеющиеся глаза с лучиками морщинок возле них. Это не укладывалось ни в одну известную схему, поэтому неисправность он самостоятельно найти не мог. Очевидно, из-за этой неисправности ему вдруг стало не хватать кислорода, и он, чего никогда не бывало, в сумерках вышел подышать свежим воздухом.

Выбитый из колеи своим состоянием, он все-таки обнаружил, что вечерний воздух не воняет пылью и асфальтом, а пахнет не-повторимо и таинственно. Пахнет еле слышно, но очень-очень приятно. Увидел на небе звезды. Оказывается, они еще есть и даже похорошели со времен детства, когда у него было время смотреть на них…

С этого момента что-то сломалось в его счастливой жизни. Он забросил технические журналы и с нетерпением дожидался конца рабочего дня. Перестал стирать сам и даже носовые платки относил тете Даше, к которой проникся еще большим уважением. А однажды не отказался от чая. Вот тогда-то тетя Даша и сказала как бы мимоходом:

— Новая жиличка, Нина Васильевна, незамужняя…

Первым порывом у Ивана Ивановича было уйти, но он вспом-нил, что когда-то, давным-давно, тетя Даша просила отремонти-ровать телевизор. Он, пренебрегающий бытовой техникой из-за простоты схем, тогда отказался, ссылаясь на занятость. Теперь ему вдруг захотелось сделать соседке приятное, и он за один вечер привел в порядок допотопный «Рекорд», пылившийся под кроватью без малого, наверное, два десятка лет.