Джеральд Даррелл - Ай-ай и я

Окруженный морем очаровательных смуглых лиц, удивленно распахнутых черных глаз размером с блюдце, я проклинал себя под гоготанье гусей за то, что выгляжу таким идиотом. Между тем лемур удесятерил усилия, а резь в желудке достигла такой мощи, словно кто-то орудовал там бензопилой; пора было что-то предпринять.

«И на кой шут, — ругал я себя, — ты со всем этим связался! Седина в бороду, а воображаешь, что у тебя сил, как у двадцатилетнего. Играл бы себе в гольф, как все порядочные люди в твоем возрасте, или вырезал бы фигурки из мыла. На черта было пускаться в такой мучительный путь? Зачем женился на молоденькой, которая все подстрекает тебя к опасным странствиям? Не проще ли плюнуть на все да наложить на себя руки?»

Тут я сообразил, что если покончу с собой, то упущу зверюгу. Круг замкнулся. Прервав на сем философические размышления, я вдруг увидел Ромула на другом конце деревни и, не думая о последствиях, высунул голову из машины и заорал благим матом:

—Ромул!!! Сюда!!! Живо!!!

Удивление на детских лицах сменилось ужасом. С дикими воплями ребятня брызнула в разные стороны, ища убежища кто в закоулках, кто за дверями хижин, словно большой белый вазаха был самим дьяволом, жаждущим их крови. Вслед за детьми в панике разбежались гуси, клаксоня, словно старые машины, и воздев крылья, точно трубящие ангелы. Иные из гусей забегали в хижины и тут же с шумом изгонялись наружу. Вот уж не думал, что могу произвести на детей и зверей такой эффект. Тут подскочил встревоженный Ромул.

— Месье, — проговорил он, задыхаясь, — что вам?

— Жену ко мне, быстро! — ответил я.

Он бросился на поиски и через несколько секунд притащил испуганную Ли.

— Что случилось? — спросила она.

— Живот… А тут еще эта тварь пытается вырваться…— пробормотал я. — Пересади его в нашу корзину! Ну почему мы не сделали этого сразу?

Наконец дело было сделано, другие дела тоже, но и по сей день меня не отпускает мысль, что жуткий образ бородатого рычащего вазаха запечатлелся в памяти несчастных детишек на долгие годы. Жалею, что так произошло (право, белые люди достойны лучших воспоминаний у туземцев), но поймите, в каком я был состоянии.

Мы вернулись в отельчик и втихомолку пронесли лемура в номер. По опыту многих лет я знаю, что в иных гостиницах вам не разрешат держать в номере бородавочника и устроят скандал, если вы соберетесь поселить в ванне змей. Прямо скажем, близорукая политика, способная отбить у владельцев таких гостиниц клиентуру. Так что самое правильное — затащить животное в номер подальше от глаз администратора. Но это не всегда удается. Как-то с хорошенькой горничной-латиноамериканкой случился сердечный приступ, когда она обнаружила у меня под кроватью не любовницу, таящуюся от жены (что там считается обычным делом), а детеныша гигантского муравьеда.

Лемур, которого мы теперь могли рассмотреть как следует, оказался размером с небольшую кошку. У него была бронзово-зеленая шкура, большие золотистые глаза и огромные лапы. На обратном пути мы сделали остановку, и Мианта нарезал ему на корм сочного тростника и папируса. Ли накрошила туда морковки и банана. Чем раньше приучишь зверюшку есть что дают, тем легче будет ваша задача. Где мы, к примеру, найдем на Джерси этот сорт тростника и папирус? А морковки там сколько хочешь, да и бананы найдутся. Следовательно, чем быстрее приучишь зверька к морковке и бананам, тем лучше. Но только Ли открыла дверцу клетки, чтобы дать лемуру продегустировать приготовленное ею блюдо, как зверек забился в угол, встал на задние лапы, вытаращил глаза и раскрыл передние лапы, как если бы хотел обнять свою благодетельницу.

— Не скажу, что этот лемур очень кроток, — заметил я, когда зверек затявкал на Ли, словно испуганная собачонка.

— А что ты хочешь от бедняжки? — возразила Ли. — Как бы ты вел себя, если бы оказался на волосок от смерти в кастрюле?

Крыть было нечем.

…Ли отправилась на базар купить нашему подопечному свежих фруктов и овощей, оставив меня сидеть на нашей факирской кровати, поглощать пачками антибиотики и запивать их стаканами шотландского виски. Едва в номере воцарилась тишина, я услышал, как в клетке сначала заскребли когтями, а затем раздалось довольное похрустывание. Это очень обрадовало меня — случается, что проходят сутки, а то и больше, пока вновь пойманный зверек оправится от шока и начнет есть. Если голодовка затянется, зверька необходимо выпустить. Но если он сразу начинает есть — значит, скоро привыкнет к неволе.