Максим Зверев - Ущелье барсов

Под сводами последних кедров мать и сын остановились. Дальше простирались открытые склоны гор, усеянные камнями, заросшие карликовыми березками, мхами, травой. Еще дальше белел снег. Они были на границе Бухтарминских белков, на десятки километров протянувшихся на восток. Здесь Бугу предстояло провести детство.

Охотник Аманчин ехал разыскивать ушедших в горы лошадей. Вот уже второй день он ищет их около снежных вершин.

Много лет тому назад Аманчин в первый раз поднялся сюда с отцом. Он хорошо знает горные тропы, проложенные маралами и козлами. Эти тропы ведут на горный хребет, за которым Аманчин не раз видел рогатых горных красавцев.

День клонился к вечеру, и надо было подумать о ночлеге.

Вдруг донесся лай собаки. По голосу охотник понял, что она нашла зверя.

«Не медведь ли?».

Привязав лошадь, Аманчин поспешил вперед. Вскоре он увидел матку марала с теленком. Собака вертелась вокруг рассвирепевшей матери, не давая ей бежать, и бросалась на отстающего теленка.

Охотник знал, что советский закон запрещает стрелять маралов. Он хотел было уже крикнуть на собаку и отогнать ее, но тут заметил, что передняя нога у матки защемлена в дугах капкана, на который она случайно наступила около норы сурка. В таком положении она с теленком была обречена в горах на верную гибель.

Аманчин решил спасти хотя бы мараленка.

Охотник прополз по траве до самой опушки карликовых березок. Дальше ползти было нельзя. Перед ним лежал открытый со всех сторон альпийский луг. Стрелять далеко. Но медлить тоже нельзя, — матка с теленком, отбиваясь от собаки, уходила все дальше и дальше. Аманчин прицелился грянул выстрел и матка упала. Но через секунду тяжело раненное животное поднялось и кинулось вместе с Бугу вниз по ущелью к опушке леса. За ними погналась собака. Аманчин бросился вперед. Он услышал лай уже внизу, в кедрачах, а потом увидел и матку. Она прижалась к стволу столетнего кедра и отгоняла собаку. Искусанный Бугу стоял у нее под брюхом.

Еще раз грянул выстрел. Матка упала. Охотник бросился к мараленку. Бугу не побежал. Низко опустив голову, он отважился вступить в бой с человеком. Силы были неравны. Через несколько минут мараленок лежал на траве, и волосяной аркан туго стягивал его ножки. А к вечеру на спине лошади Аманчин увез мараленка далеко вниз, в свой колхоз.

В ауле охотник пробовал давать Бугу коровье молоко, но он не пил его, а только щипал траву около юрты. После сочной зелени горных лугов запыленная трава аула казалась ему невкусной и жесткой. Она не могла поддержать силы мараленка, и он худел с каждым днем.

Однажды Бугу все-таки выпил чашку коровьего молока, а потом привык к нему.

Целые дни пленник проводил в загородке для телят, забившись в кучу коры, запасенной для крыши.

Несколько раз приезжали к Аманчину гости — алтайцы из соседних колхозов. Тогда около убежища Бугу ставили лошадей. Их запах напоминал мараленку первое путешествие на коне Аманчина, и он еще глубже забивался в кучу коры. Но все-таки ему пришлось однажды испытать на себе удар копыт. С той минуты всю свою жизнь мараленок боялся лошадей.

Все приезжавшие с интересом рассматривали необыкновенного мараленка, гладили его серебристую спинку и восхищались им.

Так проходило первое лето Бугу. Приближалась осень — самая рабочая пора на Алтае. Охотники отправлялись в горы за кедровыми орехами и пушным зверем. Собрался и Аманчин с семьей на промысел — кедровать. Перед отъездом он решил позаботиться о Бугу. И вот в одно ясное сентябрьское утро мараленок опять оказался на спине лошади: Аманчин повез его в мараловодческий совхоз.

С Бугу сняли аркан. Он помчался легкими скачками в дальний угол маральника, подальше от людей. Следом за ним, вытянув шеи и насторожив уши, бежали его полудикие сородичи. Когда Бугу остановился, они с любопытством осмотрели новичка. Старая матка осторожно подошла к Бугу, обнюхала его и, наклонив голову, сделала вид, что хочет боднуть. Бугу отбежал к ее задним ногам. Матка обернулась, опять обнюхала его и, фыркнув, начала щипать траву. Церемония знакомства закончена, мараленка приняли в стадо. Для Бугу опять потекли дни неволи.

Вскоре наступила зима. Вершины гор уже давно побелели, и снежная пелена спускалась все ниже и ниже. Маралы испытывали беспокойство. Они целыми днями бродили вдоль высоких заборов, посматривая на горы. Их сородичи давно вели перекочевку на зимние пастбища.