Максим Зверев - По родному краю

Бешено мчится горная речка Аксу по камням, покрывая их белой пеной. С боков теснятся высокие отвесные скалы. Река проходит в глубоком каменном коридоре — каньоне по северным склонам Таласского Ала-Тау. На полкилометра поднимаются вверх его отвесные каменные стены. Но ширина каньона местами меньше его высоты. Там, где стены немного отступают от воды, на берегах пышно разрослась богатая южная растительность. Только здесь можно найти древовидную арчу до двенадцати метров высотой и почти в метр толщиной, вместо обычных кустарниковых арчовников в горах Тянь-Шаня; заросли миндаля, покрытые розовыми цветами, персидскую рябину, дикий виноград, железное дерево, которое тонет в воде и обладает исключительно твердой древесиной. Масса других южных растений с яркими цветами или причудливых форм встречается на каждом шагу. Даже обычные для Казахстана желтые и красные тюльпаны достигают здесь огромных размеров.

Растительность в каньоне бурно развивается, как в огромной природной оранжерее: влага реки и накаленные солнцем каменные стены создают особо благоприятные условия для произрастания южных деревьев, кустарников и трав.

Синие птицы, выходцы из Индии и Южного Китая, звонкими, как флейты, голосами перекрывают шум реки. Райские мухоловки, гималайские синицы и другие южане оставляют неизгладимое впечатление, когда находишься в этом замечательном уголке Казахстана.

Крупные каменистые россыпи в горах почти непроходимы. Только по едва заметным тропинкам архаров можно безопасно перебраться на ту сторону неподвижной реки из камней. Облака то и дело накрывают путников на этих огромных заоблачных высотах. Здерь почти нет животных. Только где-то в тумане разносится свист горной индейки — улара.

Среди моросящего тумана не хочется слезать с «теплого» седла. Но, оказывается, мы уже у цели путешествия, в самых верховьях реки Каскабулак, среди ледниковых морен. Именно здесь на камнях, много веков и даже тысячелетий тому назад люди оставили свои записи и рисунки.

Внезапно солнце озарило мокрые скалы.

Защелкал фотоаппарат, а карандаш художника быстро забегал по альбому. Здесь есть что зарисовать и сфотографировать: на каменных склонах всюду высечены фигуры домашних животных и какие-то надписи. Это было много столетий тому назад. Однако художники древности уже тогда обладали настолько высокими способностями, что нетрудно узнать в этом своеобразном каменном альбоме, на высоте трех тысяч метров, лошадей, собак, коров и других спутников человека, видеть быт и обычаи людей того времени. Одна из зарисовок, например, показывает, как женщины доят коров, другая — выпас скота, праздничную пляску и многое другое.

Здесь нет дорог и троп. Сюда нужно специально поднимать топливо, продовольствие и воду, чтобы жить неделями и сантиметр за сантиметром высекать на камнях линии контурных рисунков и буквы, слагая из последних слова и фразы.

Этот каменный архив прошлого имеет большой научный интерес.

В горах заповедника можно встретить сурков. Вот побежал один, а там целая семья расселась столбиками. Тут и старые, и молодые. Здешние сурки поражают своими необычными заунывными криками и окраской: они темно-серые, с светлым брюшком.

Во всем мире нет больше таких сурков. Это особый вид, сохранившийся со времен глубокой древности только в этой крошечной точке земного шара и еще в нескольских местах южнее. Они носят в науке название — сурки Мензбира, в честь ученого, впервые обнаружившего их. В заповеднике искусственно стараются переселить этого редчайшего сурка поближе к кордонам, чтобы легче было охранять его.

Ущелье Бурулдай — «гвоздь» заповедника, если можно так выразиться. На первый взгляд оно мало чем отличается от десятков ущелий, которые мы проехали от главной усадьбы заповедника до его южной границы. Небольшой ручеек сверкает и журчит по дну ущелья. Выжженные солнцем склоны покрыты сухой травой. Кругом голые скалы. Словом, ничего примечательного.