Рудольф Самош: Кантор идет по следу

— Оставь его, Тиби! — крикнул кто-то со стороны дома. — Он еще зеленый. Нужно запереть его в сарай к Жандару. Может быть, тот подействует на него.

«Значит, зовут его Люкс, — подумала Кофа. — Ну что ж…» Она отправилась назад к своим малышам. Но хозяин ее окликнул. Она радостно подбежала к нему и, в то время как он почесывал кончики ее ушей и темя головы, чуть помахивала хвостом от удовольствия. Хозяин двинулся в сторону хозяйственных пристроек. Он обошел ожидавших начало занятий собак, и только тогда, когда они уже были в открытых дверях сарая, Кофа подумала: «Зачем они пришли сюда? Ведь весь просторный сарай был владением Жандара».

Дело в том, что Жандар был одним из самых старых жителей городка, и его все уважали и почитали за силу, уравновешенность и мудрость. Когда-то Жандар и ее обучил прыгать через обруч, идти по следу. Кофа не видела старика с момента рождения щенят. Она весело вбежала в сарай. Жандар дремал в углу, и Кофа разбудила его своим звонким лаем. Жандар сначала не узнал ее и сонно зевнул. Кофа подошла ближе, пес дружески тявкнул. Кофа обернулась, поджидая своего хозяина. Но вместо хозяина в дверях стоял бродяга. Принюхиваясь, он повертел в воздухе носом, затем осторожно проследовал к середине сарая и там остановился. Жандар спросил: «Кто это такой?»

Кофа смутилась. Что же ответить? Сказать старику, что этот нахальный тип, который пристал к ней на улице, а потом съел за обедом оставленную щенятам пищу? Но Кофа промолчала. «Значит, это новенький… Вижу, ты но очень к нему расположена».

Кофа не успела ответить, да это и к лучшему, потому что не знала, что сказать. Хозяин вызвал ее из сарая свистом. Кофа, не прощаясь, со скоростью ветра выскочила из сарая, и хозяин тут же захлопнул за ней дверь. В следующий момент Кофа услышала стук ударов бродяги в дверь, а вслед за этим его жалостное скуленье.

— Хорошо, Кофа, — похвалил ее хозяин. — Это ты отлично сделала.

Кофа только теперь поняла трюк и обрадовалась тому, что произошло. Молодец хозяин! Освободил ее от навязчивого бродяги. Довольная, она побежала назад к своим щенятам.

Кормош вернулся домой через неделю. Он так устал, что у него не было настроения даже что-либо рассказывать Осмотрев и обнюхав щенят, он сказал Кофе только то, что они были очень далеко, ехали долго и что у них не было ни минуты отдыха. Затем он залез в бокс, и Кофа сочла за лучшее не докучать ему сейчас своими историями.

На другой день до обеда Кофа занималась с детьми. Четверо щенят уже умели хорошо и ловко ходить и даже отваживались удаляться от бокса метров на десять. Особенно отличался Кантор. Когда он услышал призывный голос матери, то первым вытянул нос и, принюхиваясь, помчался домой. Однако пятый детеныш серьезно беспокоил Кофу. У четверых ее детей были хорошие имена, а пятого, ее единственную дочку, хозяин дразнил Пышкой. Да, что верно, то верно. Пышка заслужила свое имя. Она целыми днями валялась, даже не выходила из бокса и до тех пор скулила, пока мама не приносила ей пищу на место. Только ела и лентяйничала. Она уже была такой толстой, что ее ноги едва виднелись из-под круглого живота; она целые дни дремала, перевернувшись на жирную спину.

— Кофа, Кофа, почему ты не научишь ее ходить? — все чаще спрашивал хозяин.

Кофа ожидала возвращения Кормоша и поэтому ничего не предпринимала. Но Кормош вернулся усталым, а когда отдохнул, нужно было снова уходить. Так что на Кофу свалились все заботы по воспитанию детей. Она уже несколько дней ломала себе голову над тем, что делать с Пышкой, как вдруг ее осенило. Когда пришло время полдника и щенята прилипли к ней, она сбросила их на землю, схватила Пышку за загривок, осторожно ее подняла и на расстоянии десяти шагов от бокса опустила на землю. Пышка так заскулила, что проходивший мимо хозяин сделал Кофе замечание:

— Ты что, дуреха, придавила ее?

Кофа, лежа у дверей, весело помахивала хвостом и, в то время как щенята радостно посасывали вкусное молочко, внимательно наблюдала за Пышкой. Она с радостью отметила, что малышка умеет нюхать. Пышка некоторое время только скулила да скулила. Но так как она находилась довольно далеко от матери и не могла найти ее глазами, то вынуждена была, обнюхивая носом все кругом, искать материнский след, чтобы добраться до самого вкусного, что есть на земле, до маминого молочка. Она ныла, ворчала, злилась, сто раз споткнулась и перекувырнулась, отыскивая мамин след, и наконец, смертельно усталая, подползла к маме. Сразу же захотела сосать. Однако Кофа снова подняла ее за загривок и отнесла на такое же расстояние, но уже в другом направлении.