Рудольф Самош: Кантор идет по следу

Зубы его, завладев добычей, щелкнули, и вдруг он почувствовал резкую боль, а вслед за тем оказался на тротуаре и в страхе помчался к перекрестку. Подобный оборот дела привел его в смятение, и, чтобы прийти в себя от удара, он несколько раз тряхнул головой. Первой его мыслью было то, что на него напала собака. Он зло оскалился и у перекрестка решительно повернул назад. Если его кто преследует, он даст отпор. Но его никто не преследовал. Не понимая, в чем дело, он посмотрел на двери мясного магазина. Там никого не было. Подкравшись к магазину, он в недоумении уставился на собаку, продолжавшую сидеть по-прежнему неподвижно. Связка колбас продолжала спокойно висеть.

Может быть, в прыжке он промахнулся? Исключено. Он все точно рассчитал, да и прыгать всегда умел ловко.

Из осторожности щенок повел кончиком носа из стороны в сторону, и тут в его голове вспыхнуло смутное подозрение: он вспомнил, что во время прыжка, будучи у самой цели, он не ощутил никакого соблазнительного запаха. Почему? Мягко и осторожно ступая, он приблизился к собаке. Потом заурчал. Никакого ответа, хотя на такое угрожающе-вызывающее урчание реагировали даже самые трусливые дворняжки, правда, потом зачастую они спасались бегством.

Непонятно. Он столкнулся с чем-то новым, незнакомым. Нужно в этом разобраться. Щенок медленно привстал на задние лапы, передними дотронулся до сидящей собаки. Она по-прежнему ни на что не реагировала. Он ее обнюхал. В нос ему ударил горьковатый запах краски, и тогда он понял, что и при прыжке почувствовал тот же запах: колбаса пахла краской. Это открытие привело его буквально в бешенство. Уже не было никакого сомнения, что его подло обманули: ни собака, ни связка колбас не были настоящими. За его спиной раздались голоса:

— Смотри, мама, какой глупый! Лижет картину, думает, что настоящая.

Люди смеялись. Пес особенно не любил своего хозяина в те минуты, когда тот громко смеялся. И сейчас ему хотелось броситься на людей. Но голод лишил его всякой активности. Он стыдливо поджал хвост и ретировался. Ему было стыдно, что он позабыл уроки матери, которая говорила, что глаза могут обмануть собаку, а нюх никогда.

В сумрачном настроении он свернул на широкую улицу, не замечая того, что бежит не по краю тротуара, а жмется к стенам домов. Его охватила абсолютная апатия. В последние дни его сопровождали сплошные неприятности. Ему пришлось покинуть пустырь, где в пустом сарайчике он соорудил себе теплую и уютную конуру.

В городском круговороте, среди огромных домов, в уличной толпе он не мог найти себе места. Люди его раздражали, все время приходилось быть внимательным, чтобы держаться на расстоянии от них. Утром за ним по всей улице гонялись живодеры и своей стальной петлей вырвали у него из хвоста клок шерсти. Поесть ему так нигде и не удалось, и он, голодный, слонялся по незнакомым улицам.

Сколько это могло продолжаться? Временами он доходил до того, что с завистью смотрел на больших и маленьких собак, которых вели на поводке. Они по крайней мере получают от людей еду. А ему не повезло с хозяином. Минуло уже полтора года, а настоящего хозяина себе он так и не нашел.

Где же его хозяин, добрый, умный, о котором так много ему рассказывала мама, когда он был щенком?

Когда он начинал об этом думать, его охватывала грусть, но тотчас же он стыдливо отмахивался от этих сентиментальных мыслей. Ему и в голову не приходило, что, может, он сам виноват в том, что так живет. Ему нужна свобода, поэтому он избегает людей. Пусть видят разные мямли, что имеющая чувство собственного достоинства, происходящая из хорошей семьи немецкая овчарка может обойтись и без человека. Из раздумий его вывел неожиданный аромат. Он высоко задрал голову, нос направил в сторону раздражающего запаха и буквально вздрогнул, когда в нескольких шагах от себя увидел мясо. Соблазнительный деликатес вываливался из корзинки, болтавшейся на руке одетой в черное платье женщины, которая шагала впереди него.

Известно, что случай порождает вора… Щенок не стал мешкать. Молниеносный рывок — и мясо в его зубах. Поджав хвост, он стремительно бросился в подземный переход. Вдогонку ему понеслись крики:

— Ловите его! Это вор!

На счастье, в тоннеле было почти безлюдно, и все-таки кто-то попытался преградить ему дорогу. Его глаза налились кровью, он знал, что скорее погибнет, чем позволит отобрать у него добычу. Он уже готов был прыгнуть на преградившего ему дорогу человека, но в последний момент сообразил, что если он сейчас вступит в схватку, то потеряет зажатое в зубах мясо, тот небольшой кусок, который ему удалось урвать. Вместо того чтобы атаковать человека, он прыгнул в сторону и изо всех сил бросился в ближайший парк. Уже задыхаясь, он прибежал на берег озера. Он все время оглядывался и, когда убедился, что его никто не преследует, постепенно замедлил темп бега и в конце концов, скрывшись в густом кустарнике, в изнеможении рухнул на землю. Щенок опустил добычу, а голову положил на вытянутые передние лапы. Он с удовольствием вдыхал аромат лежащего перед ним мяса, а потом, как бы убедившись, что это действительно мясо, жадно вонзил в него зубы.