Рудольф Самош - Кантор идет по следу

Действительно, хозяин снова поднес к его носу палку. Делан глубокие вдохи, Кантор старался запомнить запах. В следующий момент палка упала в нескольких метрах от них. Кантор вприпрыжку помчался за ней, но отклонился от курса.

— Кантор! Назад! — раздалась команда, и вслед за тем Кофа предупреждающе два раза гавкнула.

Кантор остановился и осмотрелся. Однако того, что он искал, нигде не было видно.

«Ищи носом», — услышал он совет мамы.

Тогда он подвигал носом по земле, и ему повезло. В траве он почувствовал знакомый запах и, хотя палки еще не видел, по направлению и силе запаха правильно определил ее местонахождение. Обнаружив палку, он радостно залаял. С палкой во рту Кантор сначала подбежал к матери, которая лизнула его в лоб, а потом по приказу хозяина бросил ее ему под ноги.

— Смышленая, очень смышленая собачка, — проговорил хозяин и одобрительно погладил Кантора сначала по голове, а потом по спине.

Так в играх проходили дни, и Кофа действительно не могла пожаловаться на развитие щенят. Даже Пышка как-то подтянулась, но Кантором Кофа определенно гордилась. Ее любимец усвоил быстрее других, что человек — это хозяин. «Ищи!» означает, что нюхать нужно не только топчась на одном месте; двор — это площадка, где они живут; удар гонга зовет к еде…

Кантор, его братья и сестра перестали сосать, когда им было по восемь недель. Семья и после этого сохранялась — жили все вместе и, хотя с этого времени воспитанием щенят все больше занимался хозяин, ели и проводили свободное время всей семьей. По мере того как щенята росли и развивались, бокс становился им тесен. Чтобы как-нибудь разместиться, Кофа на ночь стала ложиться у самых дверей, и щенята спали спокойно у нее за спиной, привалившись к ней. Светлые дни держались на протяжении трех месяцев. Кофа снова начала ходить на утренние занятия и, хотя она полностью доверяла хозяину, все же частенько с тревогой поглядывала на площадку для молодняка, где хозяин обучал ее щенят.

Спустя три месяца Кантор и Матэ переселились в соседний с материнским бокс, а Гажи и Пени окончательно простились с семьей. Приехали какие-то солдаты, посадили их в открытую машину. Кругленькие головки братьев печально поглядывали из нее, пока не «скрылись из виду. Прощай навсегда, родной дом, мама, братья, двор.

С Кофой осталась одна Пышка. Брюхо у нее исчезло. Она хорошо развивалась, но шутливое имя к ней прилипло. Правда, она так и не избавилась от лени. Напрасно Кофа ее ругала, напрасно укоряла и объясняла, что у нее никогда не будет блестящего будущего, если она останется такой ленивой, что в лучшем случае из нее получится сторожевая собака. Пышку не очень волновало будущее. Она жила сегодняшним днем, и, хотя она выучила вес упражнения и умела их повторить, все же, как только подворачивался удобный случай, она тут же искала тихий уголок и там, перевернувшись на спину, начинала дремать.

В шестимесячном возрасте Кантор вместе с братьями и еще шестью другими собаками начал проходить начальный курс обучения. Вновь прибывшие собаки были из провинции. Для большинства их ежедневные четыре часа занятий и упражнений представляли большую умственную нагрузку. Кантор же воспринимал упражнения как новую интересную игру. Упражнения по принятию различных положений и выполнению команд Кантор освоил так быстро, что через месяц, когда остальные еще едва справлялись с движениями по команде и сигналу руки, инструктор стал его во второй половине дня подпускать к Кормошу, чтобы вместе с ним упражняться.

Кантор не знал, что из-за этого среди инструкторов городка развернулись жаркие споры. Удивительная восприимчивость щенка давно уже была для них темой разговоров. Начальник курсов не соглашался с хозяином Кантора в отношении методов его обучения.

— Это слишком ценная собака, для того чтобы экспериментировать на ней, — утверждал он.

— Именно учитывая ее способности, и нужно воспитывать ее по-новому, — защищал свою точку зрения инструктор Кантора.

По его мнению, собака очень во многом похожа на человека. Детская психология такова, что в начальный период воспитания мать, даже с уровнем развития ниже среднего, лучше способствует интеллектуальному росту ребенка, чем самое отличное воспитательное учреждение. Часто первым и самым большим идеалом для ребенка является отец. В игре он зачастую имитирует занятия отца. Ребенок хотел бы знать и уметь делать то, что знает и делает отец.

Собаки уже много тысячелетий живут вблизи человека, в окружении людей, и этот факт сделал их во многих отношениях схожими с человеком. Особенно это относится к такой исключительно умной, развитой породе, как немецкие овчарки.