Евгений Спангенберг - Встречи с животными

— Так поедемте сейчас, — оживляется Вася. — Позавтракаем и поедем!

— Ну да, сейчас, я так к думал: видишь, ружье, патроны — все захватил, в любую минуту выезжать можно.

И пока мы с Васей, болтая о всякой всячине, уплетали жареную рыбу, Толька несколько раз сбегал на берег и, наконец, сообщил, что лодка в полной исправности.

Под плакучими ивами в тенистом затоне стоит длинная, но, как пушинка, легкая плоскодонка. По форме она не похожа на наши обычные лодки. Сразу и не сообразишь, где корма, где нос плоскодонки: нос и корма одинаковы. Правда, в нос вбита скоба, от которой отходит обрывок заржавевшей цепи; других отличий нет.

С ружьем в руках я удобно усаживаюсь на низкую среднюю лавочку, Толька с длинным шестом становится на самом носу, а Вася — на корме плоскодонки. Мы пересекаем тенистый затон и выходим в русло реки.

Здесь яркое солнце искрится, дрожат, качаются прибрежные ивы. На одно мгновение течение овладевает нами. Но длинные шесты в умелых и сильных руках вновь выправляют лодку и толкают, вернее, бросают ее вверх против речного потока.

— Куда же поедем? — продолжая работать шестом, спрашивает Вася.

— Тебе виднее. Куда хочешь, туда и поедем, лишь бы «японцев» было побольше да на обратном пути на один остров успеть заехать, — отвечаю я. — Там мы в прошлый раз «японку» из дупла выгнали, а добраться не удалось. Громадное дерево, ствол почти голый, и дупло высоко, метрах в шестнадцати от земли.

Мандаринка, или «японка», как ее называют жители Уссурийского края, — небольшая красивая уточка.

— Чудо природы! — восхищенно срывается с языка каждого человека, кому посчастливится близко увидеть ярко разукрашенного весной селезня.

И действительно, окраска оперения мандаринки поражает красотой и яркостью. Длинный широкий разноцветный хохол на голове, веерообразные золотисто-желтые зеркальца на крыльях и кораллово-красный маленький клювик дополняют необычайную красоту самца мандаринки. Скромно, но в то же время нарядно оперены и самочки этой замечательной утки.

Сказочно красивые уголки населяет птица-сказка на своей родине. Мандаринка не только водяная, но и лесная птица. Где нет среди водоемов старого широколиственного леса, где нет дуплистых деревьев, нет и мандаринки. Как прихотливо разукрашенный поплавочек, плавает она по зеркальной воде лесного затона или спокойно сидит на толстой ветви старого дерева, склонившейся к бурному речному потоку. Необычайная красавица уточка — настоящая райская птица нашей Родины. Кто видел ее на свободе в девственных лесах Уссурийского края, тот никогда не забудет.

Много мы изъездили в день приезда Васи. Сначала, не жалея сил, поднялись вверх по Большой Уссурке, потом, лавируя среди занесенных корчей, пробрались в Бешеную протоку. Стремительная вода подхватила плоскодонку и понесла вниз по узкому руслу сквозь чащу величавого старого леса. В зеленых кронах нависших над водой деревьев порой перекликались голубые сороки, с береговых отмелей поднимались кулики-перевозчики и, как бы вздрагивая над самой водой узкими крыльями и наполняя воздух мелодичным свистом, перелетали на противоположную сторону. Несколько раз попадались и парочки мандаринок, но охота за ними не удалась.

— Не пора ли, ребята, на остров к гнезду мандаринки? Солнце уже за полдень перевалило. Там дичинки поджарим, позавтракаем, решим, как до дупла добираться будем, и, охотясь, поедем к дому.

Наша лодка скользнула в узкую боковую проточку, затем вышла в тенистый затон и, наконец, причалила к берегу.

— Неужели это тот самый остров? — спрашиваю я.

— Ну да, тот, — отвечает Вася. — Только мы с другой стороны к нему подъехали.

— А где же дупло?

— С полкилометра отсюда, — отвечает Толя.

Не могу понять, как можно разобраться в этом лабиринте воды и леса. Полсотни шагов не пройдешь, как на новую проточку наткнешься. В одной вода вправо бежит, в другой, хоть она и близко совсем, — в противоположную сторону. Где вверх по течению, где вниз — ничего не пойму!

— Так ведь эти места, Евгений Павлович, мы за зиму хорошо изучили, когда на охоту за колонком ходили, ловушки на него ставили. Каждую ловушку надо заметить, чтобы, когда проверяешь, найти сразу. А если не ходить в этот лес раза два в неделю целую зиму, то, пожалуй, верно — разобраться трудно.

Мы пересекаем остров и, выйдя к новой бурной протоке, направляемся вдоль берега вверх по течению. Щупленький босоногий Толька идет впереди, указывая дорогу; за ним шагаю я с Васей.