Эрин Хантер: Первая Битва

Перевод Вероники Максимовой

Иллюстрации Леонида Насырова

За входом в пещеру бесконечным потоком падала вода. Серый кот долго смотрел, как она обрушивается в невидимую пустоту. Грохот воды заглушал вой ветра, сглаживал очертания зазубренных горных пиков, а её струи исчезали внизу в радуге сверкающих брызг.

Коты сновали по пещере, похожие на тени в трепещущем свете дня. В глазах серого кота отразилась тоска. Навострив уши, он стал вслушиваться в гул голосов.

- Нет, вы слышали? Камни в подстилке! - проскрипел недовольный старческий голос. - В моей подстилке всё время попадаются камни! Когда это закончится, хотелось бы знать?!

- Я их вытащу, -по каменному полу затопали крошечные лапки.

- Куда ты, Морозная Сойка! - всполошилась королева. - Вернись сейчас же! Ты ещё мал! Подушечки на твоих лапках слишком нежны для острых камней!

- Ишь, мягколапые какие, - проворчала старейшина. - Рано или поздно у всех лапы огрубеют!

Серый кот обернулся, распушив шерсть.

- Вот, поешь хоть немного, Затуманенная Вода, - произнёс старый рыжий кот, пододвигая кусочек мыши дряхлой тощей кошке с тусклой свалявшейся шерстью.

Затуманенная Вода долго смотрела на дичь, лежавшую перед её подстилкой, потом устало покачала головой:

- Отдай молодым, - вздохнула она, кивая на Морозную Сойку, деловито вытаскивавшего камни из гнезда старика.

- Ты должна поесть! - настаивал Львиный Рык.

- Ничего я никому не должна! - распушилась старейшина. - Это последний кусок дичи, а я не коршун какой-нибудь, чтобы отбирать еду у молодых!

- Охотники скоро вернутся, - напомнил бурый кот, беседовавший с бурой кошкой перед входом в пещеру. - Они принесут ещё.

Серый кот радостно встрепенулся.

- Кривой Сук! Снежная Зайчиха! - вскочив с места, он бросился к котам, но на полпути остановился, как вкопанный, едва не наступив на котят, которые с весёлым писком бросились ему под лапы.

«Росный Лист! - серый кот во все глаза смотрел на крапчатую кошку. - Как же я рад тебя видеть! Ты здорова, и у тебя такие чудесные малыши! - серый кот оглушительно замурлыкал, потом вдруг помрачнел и отвёл взгляд. - Если бы Лунная Тень не оставил вас и не ушёл с нами, он был бы сейчас жив и играл со своими детьми…»

- Серое Крыло?

Скрипучий старческий голос, раздавшийся сзади, заставил его обернуться. Дряхлая белая кошка вышла из темноты в глубине пещеры.

- Камнесказительница! - бросился к ней Серое Крыло. - Ты меня видишь?

- Конечно. - Старая кошка вытянула шею, чтобы коснуться его. - Ведь нам с тобой снится один и тот же сон!

Серое Крыло дотронулся до её носа и едва не отпрянул, обожжённый холодом. Он так долго жил на пустошах, что совсем забыл о властвующей над горами лютой стуже. Кот окинул взглядом старых друзей.

- А они меня видят?

- Это мы с тобой можем путешествовать в снах, - вздохнула Камнесказительница. - Они же всегда остаются на месте. Нет, дружок, они нас не видят.

Серое Крыло непонимающе моргнул.

- Путешествовать во сне? Но где я сейчас, Камнесказительница? Здесь или в своём гнезде на пустоши?

- И там, и тут, - ответила старая кошка, и в глубине её блеклых зелёных глаз заплясали весёлые искорки. - Но сейчас важно только то, что происходит здесь!

Серое Крыло вдруг встрепенулся и вытянул шею, заметив в глубине пещеры серую крапчатую кошку.

- Тихий Дождь! Мама… - в его груди вдруг сделалось тесно, сердце забилось жарче. Мать лежала в своём гнёздышке, рассеянно глядя на тени воды, плясавшие на стенах пещеры. - Как она? Здорова? - спросил Серое Крыло.

- У неё всё хорошо, - успокоила его старая кошка.

- Как жаль, что я не могу поговорить с ней! Не могу рассказать, что мы благополучно закончили своё путешествие и нашли новый дом. Как бы она обрадовалась, узнав, что у нас всё хорошо! Чистое Небо жив-здоров, Зубчатый Пик тоже нашёл своё место в новой жизни, несмотря на хромоту. Тихий Дождь так беспокоилась, когда отпускала нас… Она твердила, что мы должны сделать это, но я же видел, как ей было тяжело!

- Я всё ей расскажу, - пообещала Камнесказительница.

Но Серое Крыло уже не слушал её. Его захлестнули невесёлые мысли, уведя прочь от пещеры.

«Я сказал, что у нас всё хорошо, но разве это правда? - эта мысль острой ледяной сосулькой вонзалась в сердце, мешала дышать. - Я обещал матери защищать Зубчатого Пика, а сам отпустил его в лес, откуда он вернулся калекой…»