Жак-Ив Кусто - Жизнь и смерть кораллов

Фалько полагает, что поведение двух рыб отличается от поведения остальных, и отношения с человеком у них бывают тесные, но зато неровные. Он имеет в виду мероу и спинорога. Раймон Колль, который приписывает рыбам качества, свойственные людям, находит, что спинорог "славный малый", однако доверять ему нельзя.

Хорошо известно, что из всех моллюсков эта рыба предпочитает тридакн…

— Представьте себе, — возмущается Раймон, — мне вздумалось предложить спинорогу раскрытую тридакну, а рыба вместо того, чтобы съесть моллюска, укусила меня за палец. По-моему, у спинорогов, как и у некоторых мероу, очень дурной нрав. Однажды мы с Делемоттом проплывали мимо спинорогов, которые, видно, охраняли свою икру. Мы даже внимания на них не обратили, а им вздумалось напасть на нас.

Пытаемся снять эпизод, в котором спинорог нападает на человека. Сюжет удался. Более того, рыба сильно искусала Бернара Делемотта. Поэтому, прежде чем продолжить съемку, принимаем меры предосторожности и обматываем Бернару руки бинтом.

В мире кораллов слабость — это синоним смерти. Особи, которые уклоняются от борьбы, быстро исчезают. Малоподвижных и боязливых пожирают. Вот почему храбрость — пусть даже храбрость безумства — вещь обыкновенная среди обитателей моря. Для спинорога, размер которого 40 сантиметров, время любви — это пора проявления храбрости. Самка спинорога не только бодрствует, ухаживая за выметанной икрой, но и защищает будущее потомство от врагов, невзирая на их размеры. Всякому, кто приближается к икре, будь он мал или велик, суждено испытать на себе ее гнев.

Инстинкт продолжения рода берет верх над инстинктом самосохранения. Будь непрошеный пришелец в сто раз больше самки спинорога, она бесстрашно нападет на него.

Но, несмотря на храбрость самки, выживает лишь незначительная часть молоди, выживают только те, чье существование может быть обеспечено.

Делемотт, познакомившийся с гневом спинорога, утверждает, что спинороги, челюсти которых способны разгрызть раковину моллюска, кусают очень сильно и, по его словам, причиняют боль, хотя и не рвут зубами тело.

Однако мне не хотелось бы, чтобы у читателя осталось впечатление, будто спинорог — злобное, как выразился Раймон Колль, существо. Когда в 1963 году многие наши товарищи в течение целого месяца жили в подводном доме в Красном море, самым верным их спутником был спинорог, которого приручил Пьер Гильбер. Рыба быстро научилась узнавать его и сопровождала повсюду. Находясь внутри подводного дома, Гильбер постукивал кольцом по стеклу иллюминатора, и рыба приплывала на зов. Она огибала подводное жилище и поджидала Гильбера, ударяя по воде плавниками, пока тот не приносил ей пищу.

Вряд ли следует делать категорические выводы относительно рыб, как, впрочем, и относительно всех живых существ.

Они бывают такими, какими их делаем мы. Я полагаю, что здешние спинороги, приобретшие репутацию неприветливых, просто не успели привыкнуть к нам. Они повинуются вполне объяснимым защитным рефлексам. За несколько дней мы наверняка бы их приручили.

Именно на островах Глорьез мы сняли фильм о симбиозе рыб-клоунов и морских анемонов.

Морские анемоны, или актинии, зачастую очень красивы, но ядовиты. Их щупальца, снабженные многочисленными, весьма сложными нервными клетками, выделяют самый настоящий яд. Ожог актинии для человека весьма болезнен, а рыбу размером с сардину парализует.

Несмотря на малую величину, оружие анемонов, нематобласт, вполне совершенно. Устройство это имеет капсулу, закрытую крышечкой. Внутри находится зазубренная, свитая в спираль нить, она полая и сообщается с ядовитой железой. При малейшем прикосновении или раздражении крышечка открывается, стрекательная нить выбрасывается наружу, крючки впиваются в жертву и впрыскивается яд. Жертва парализована. Щупальцам остается лишь одно — протолкнуть жертву в пищеварительную полость анемона.

У меня была особая причина заинтересоваться тайнами актиний. Дело в том, что именно с этими животными связано важное научное открытие, сделанное на борту океанографического корабля, принадлежавшего принцу Альберту Монакскому. В 1902 году два известных французских физиолога, Портье и Рише, открыли явление анафилаксии, когда, во время плавания яхты "Принцесса Алиса", корабельному псу по кличке Нептун был впрыснут актинотоксин, яд актинии.

Этот исторический экскурс вполне уместен, если учесть, что мы изучаем преступные нравы прекрасных морских анемонов, обитающих близ островов Глорьез.