Алексей Формозов - Формозов А.Н. Шесть дней в лесах

Землеройка — запас сорокопута

Ребята перестарались — подкрались слишком близко; испуганный сорокопут слетел. Нырнул с вершинки вниз почти до земли и полетел на небольшой высоте характерным волнистым полетом. На лету стала хорошо заметна пестрота наряда сорокопута: сочетание белого, черного и серого цветов. У ближайшей группы деревьев птица круто поднялась от верхушек сухих травинок, которых почти касалась на лету, до макушки березы, где и уселась, нахохлившись как всегда. Солнце глянуло из - за туч, когда друзья подобрались к сорокопуту вторично. Они услышали, что он поет, вполголоса, как будто только для себя самого, не считаясь с присутствием слушателей. Голос этой птицы оказался очень чистым и приятным, но песня отличалась теми же качествами, что и у скворца. Все лучшее в ней было заимствованным. Друзья без труда различили грустные крики нескольких видов куличков, дальше шла какая - то путаница из голосов неизвестных птиц, в которую вплетались блеяние ягненка и скрип ведер, качающихся на коромысле. Сорокопут был зарисован. Он перелетел к следующей группе деревьев, совершая обычный путь по своим охотничьим владениям.

Обезглавленная полевка — запас сорокопута

Ребята продолжали поиски лосиного следа и долго бродили, прежде чем нашли отпечатки копыт, достаточно отчетливые, типичные, достойные быть увековеченными в альбомах. Судя по следам, лось на бегу пересек тропинку, направляясь через молодой сосняк, и только километрах в двух отсюда шаги зверя укоротились, следы стали давать мелкие извивы, делать повороты: он начал подходить к осинкам — кормиться. Многие мелкие ветви осин были обломаны и съедены полностью. Гриша вскоре заметил, что кругом, на большом расстоянии, нельзя найти ни одной осины с неповрежденными ветками на высоте от одного до двух с лишком метров. Молодые ивы и рябинки тоже были сильно повреждены.

Полет большого сорокопута

Песня большого сорокопута

Многие стволики и ветви имели потемневшие, засохшие изломы, сделанные в предшествующие годы. Этот глухой уголок был, видимо, излюбленным местом зимних лосиных стоянок. Несколько дальше ребята заметили ярко - белую полосу на стволе деревца — здесь лось ободрал и обглодал сочную осиновую кору от земли до той высоты, куда даже Севка не доставал рукой — "богатырь лесов" был немалого роста.

Следы привели мальчиков к большой падине с болотцами, группами камыша и густыми зарослями молодого чернолесья. Здесь нашли место, где лось лежал, отдыхая. Туловище зверя, его согнутые колени оставили вдавленный отпечаток на мягких мхах и опавших листьях. Тут же была большая куча лосиного помета — целые десятки продолговатых "орешков", похожих на большие бурые желуди. "Кормится ветками и корой, как заяц - беляк; выбирает горьковатые деревья. Отдыхать ложится не на чистом месте, а в зарослях". Так подытожили свои наблюдения юные натуралисты и продолжали идти вдоль падины, затаив надежду повстречаться с виновником их последних скитаний. Но леса умеют скрывать своих питомцев, и друзья расположились обедать, так и не увидев "богатыря лесов". Обоим было жаль ощипывать наряд красивого тетерева - они решили пока удовлетвориться жидкой кашицей с горсточкой сухарей и чашкой горячей воды, сильно пахнувшей болотом.

Рябинка, сломанная лосем при объедании ветвей зимой. Летом лось ощипывает листья, не откусывая ветвей и не лома стволиков

Погода, хмурившаяся с полдня, резко изменилась к худшему. Мелкий дождь изредка брызгал из низких облаков, когда каша еще не начинала кипеть, а по окончании обеда дождь серой завесой окутал окрестные леса. Непрерывно шуршал по старым листьям и хвое, монотонным шумом напоминая об осенних ненастьях. Уныние прокралось в сердца ребят. День померк, над густыми испарениями, спеленавшими землю, опускались угрюмые, преждевременные сумерки. Лес потемнел, замолк и насупился... Капли воды четками повисли на каждой ветви, пение птиц прекратилось; они попрятались так, словно их не было. Друзья забились под большую густую ель и с подветренной стороны прижались к ее смолистому стволу, совсем так, как делал их сосед — зяблик, измокший, нахохлившийся, старавшийся скрыться под толстым сучком. Почти час просидели они здесь — непогода не прекращалась и, скрепя сердце, мальчики двинулись к Настану долу. Дождь на вечерней заре не всегда предвещает непогоду на утренней, слабая надежда на глухариный ток еще не была потеряна.