Array Array - Мой знакомый медведь - Мой знакомый медведь; Зимовье на Тигровой; Дикий урман

Витька не мог понять, что заставило его перетащить на новое место свое «имущество». Может быть, ему, как и Нептуну, тоже хотелось быть в упряжке и для полного благополучия не хватало только своих сокровищ?.. Но как бы там ни было, Витька был рад возвращению Завхоза.

Наконец Витька отремонтировал нарточку и привез на ней всю собачью упряжь. Нептун тяжело прыгал на месте, довольный скорой разминкой. Другие собаки не выказывали особого энтузиазма.

Витька с восторгом посматривал вдаль, на белый простор у предгорий, куда он первым делом помчится на своей упряжке. Он привязал нарточку к столбу, боясь, как бы собаки не сбежали без него. Любой из псов, кроме Лешки, мог взбунтоваться и вырваться, когда Витька отвязывал его от троса. Рябый косился так подозрительно, что Витька опасался, как бы он не вцепился в горло, когда нагнешься к нему застегнуть лямки. Хлюст тоже не внушал доверия. Он жуликовато смотрел в сторону. Но слушались собаки хорошо. Охотно переходили с места на место, когда расставлял их, чтобы равные по силе были в паре.

Витька запряг собак, сел на нарту и взял в руки остол — толстую березовую палку, острый конец которой окован железом. Остолом тормозят, когда нарта спускается с горы или упряжка мчится по опасному месту не в меру быстро.

Собаки были возбуждены. Хлюст даже легонько дрожал. Витька и сам чувствовал легкий озноб. Через мгновение за его упряжкой затрепещет белый шлейф снега! Ему не терпелось быстрее ощутить эту неистовую гонку. Он осторожно отвязал веревку, которой была привязана нарта, привстал немного, крикнул и махнул рукой: «Вперед!»

Упряжка подскочила и осела плотной ревущей кучей. Вместо того чтобы рвануться вперед, все псы в едином клубке сцепились в драке. Кто кого грыз — не разобрать. Нарта дергалась под Витькой, а он, опешив, не знал, что делать. Но, увидев, что Рябый душит Лешку, забыл об опасности и бросился в собачью свалку, растаскивая псов за лямки, за хвосты. Чья‑то лямка захлестнула его за ногу, собаки дернули, и он рухнул на них, молотя руками и что- то крича. Собаки рассыпали клубок, перестали драться и, стараясь не наступить на Витьку, образовали круг Витька поднялся и, ругая собак, начал распутывать ремни. Несколько раз протолкнул Хлюста под Нептуном, а Лешку челноком пропускал между собачьими лапами, прежде чем распугал лямки.

Но этим собачьи потасовки не кончились: команда «Вперед!» была, словно гонг на ринге, сигналом к бою.

Витька уже в который раз распутал упряжку и думал, посылать или не посылать ее еще раз. А собаки вдруг сами рванулись вперед, и он опрокинулся на спину. Упряжка вихрем неслась по поселку, а Витька не мог подняться и едва держался, чтобы не свалиться с нарты. Он все же кое‑как повернулся и увидел, что собаки мчались навстречу другой упряжке, которая тоже неслась к ним. Упряжки сшиблись. Витька перевернулся вместе с нартой и вылетел в снег.

Грянул настоящий собачий бой — с ревом, с воплями, с клочьями шерсти. Витька барахтался в сугробе и торопился к собакам, а к нему, тоже увязая в снегу, торопился хозяин другой упряжки.

Витька тянул за ремни, а мужик, не разбирая, молотил остолом по спинам собак. Наконец их клубок распался, и Рябый зубами вырвал у мужика остол. Упряжки развели. Собаки с чувством исполненного долга зализывали раны.

Мужик ругал и собак и Витьку, а он утешался тем, что понял — драка с другой упряжкой сплотила собак. Подождал, пока уедет мужик, и тронул свою упряжку. Собаки деловито везли нарту — теперь, после «разминки», они работали. Хоть это и не была лихая езда, Витьке она доставляла удовольствие. Ему захотелось свернуть к ивняку. «Нале!.. Нале!..» — закричал он собакам — так местные охотники командуют упряжке, если надо повернуть налево.

«Нале!.. Нале!..» — кричал он, а Рябый с Нептуном, которые бежали во главе упряжки, и не думали поворачивать. Они никогда не были передовиками.

«А может, тот парень всерьез сказал тогда про Лешку, что он хороший передовик?» — подумал Витька и переставил Лешку с Хлюстом вперед, а Нептуна с Рябым на их место. Упряжка сразу стала управляемой, Витька посылал ее то в одну, то в другую сторону. Лешка, маленький, измызганный пес, отлично выполнял все команды. В поселок вернулись, когда в окнах уже загорались огни. В этот день Витька накатался досыта.

Собаки наскоро проглотили свои порции рыбы и все, как одна, свернулись калачиками на своих местах. Подул сильный ветер, и Витьке пришлось на все пуговицы застегнуть куртку. Начиналась пурга. Собаки лежали спинами к ветру. Через минуту они уже стали белыми.