Array Array - Мой знакомый медведь - Мой знакомый медведь; Зимовье на Тигровой; Дикий урман

Лось упал, но туг же вскочил и кинулся бежать. Победитель неторопливо пошел в поросшую осинником низину — где‑то там осталась лосиха.

Вдруг рядом каким‑то особо грубым голосом возвестил о себе еще один лось. Ободренный только что одержанной победой, сохатый с угрожающим храпом бросился к новому сопернику. Но вместо лося к рогачу выскочил обманувший его медведь! Необычно легкий прыжок — медведь на спине лося! Тот шарахнулся в сторону. Медведь вцепился в загривок, лапой схватил лося за морду, стараясь свернуть ему шею. С боков и с морды лося текла кровь. Он метнулся в сторону, в другую, но медведь прочно вкогтился в спину. Изо рта лося клочья пены. Он мотнул головой и освободил ее от когтей. Медведь заревел и вонзил зубы в загривок лося. Сохатый захрапел, и, вскинув морду, ринулся напролом, в гущу деревьев. Медведь ударился башкой о сук, перевернулся и хрястнулся спиной на землю. Вскочил — и в погоню. Но впопыхах в другую сторону. Поняв оплошность, заметался. Росин оторопел. «А вдруг меня найдет?!» Но медведь отыскал пахнущий кровью след и кинулся за лосем.

Стараясь не шуметь, Росин слез с елки. До земли оставалось не больше метра, и он прыгнул. Шорк! — что‑то шумно повернулось рядом. Отброшенный будто пружиной, Росин взобрался на елку.

В кустах, вместо медведя, покачивался длинный сук. Видимо, когда прыгнул, наступил на конец, скрытый во мху. «После таких страхов и сука испугаешься».

Росин пошел по следам зверей. На рыхлой лесной подстилке были четко заметны следы широких лосиных копыт. Местами рядом с ними виднелись царапины когтей медведя. Но вряд ли теперь догонишь сохатого. Его следы уверенно уходили в чащу.

Повернув к избушке, Росин остановился у слопцов. «А может, теперь медведь и не вернется?.. Насторожу‑ка слопцы и завтра же проверю».

…Но снова медведь опередил Росина. Та же картина: разваленный слопец, следы медведя, кое–где перья. Только по ним и видно, какой тут был трофей.

«Сюда бы ту, медвежью, ловушку, — думал Росин. — После того медведя стоит там без толку. Этот бы забрался. Наглый, стерва…»

Росин вышел к озеру.

День был вроде и не пасмурный, но какой‑то тусклый. Облетали с берез листья, осыпалась желтая хвоя с лиственниц. Стаи гусей и уток заполонили озеро. Казалось, прилети еще стая, ей негде было бы сесть. Куда ни посмотри, повсюду птицы. Сейчас это пернатое царство уныло, тихо. Не было и в помине того веселого гомона, который стоял тут весной.

Щемящая тоска сдавила сердце Росина. Улетали птицы. Они улетали, как будто перед страшной катастрофой, которая вот–вот обрушится на этот край. Они торопились, а им с Федором суждено остаться здесь. Вадиму казалось, что оттуда, с севера, за последними стаями птиц придет на озеро какая‑то мучительная беда…

«Пора еще раз поискать лодку. Тростник поредел, теперь самую широкую полосу просмотреть можно. Уж если и на этот раз не найду, то нечего больше и искать».

В сером небе плыл большой треугольник журавлиной стаи. В тон их печальным голосам так же тоскливо стонала на ветру березка. Росин остановился и, пока не скрылись из виду, провожал глазами птиц.

А в это время по верхушкам деревьев, по болотам бежала тень: над протоком летел к Дикому урману поисковый вертолет. В болотных окнах коротко вспыхивало солнце…

Из Черного материка возвратились последние поисковые группы. Никто не нашел ни людей, ни следов трагедии. Предположения строили разные: сгорели в таежном пожаре, погибли в какой‑нибудь топи, ушли в другое место, может быть даже в Дикий урман.

Отправить в урман поисковую группу на лодках было уже поздно. Вот–вот замерзнут реки, и тогда сами спасатели окажутся в труднейших условиях. Решено было осмотреть район с вертолета.

Дочка Федора. Надюшка, видела, как летчики рассматривали карту. Один, самый высокий, склонился над столом, другой оперся на локти, а третий водил по карте карандашом. Этот третий показался Надюшке добрее всех. Когда он остался один, она тихонько подошла к нему, тронула за рукав и попросила: «Дяденька, найди моего папку!» Летчик ничего не ответил, только едва заметно кивнул и погладил девочку по голове. Он и по карте видел, что вряд ли могли пробраться люди в такую непролазную глушь. Не нашли в Черном материке, а тут и вовсе надежды мало. И опять над вертолетом сверкал серебряный круг блестящих на солнце лопастей. Опять все внимательно смотрели вниз. Но уже в самом начале полета пришло разочарование: проток был почти сплошь загроможден деревьями. Но вертолет все летел и летел дальше, к Дикому урману, хотя каждый уже был уверен — люди здесь не могли пробраться на лодке. А когда проток совсем затерялся среди деревьев, все решили: пора возвращаться назад. Вертолет накренился и взял курс на Тарьёган.