Стелла Брюер - Шимпанзе горы Ассерик

— Скорее, скорее сюда! В лагере появилась Тина с младенцем.

Я радостно вскрикнула и бросилась на другую сторону плато. Тина сидела на земле возле хижины. Пух и Бобо стояли рядом, с любопытством уставившись на нее, Уильям старался заглянуть ей через плечо. Прижимая к груди новорожденного детеныша, Тина все время отворачивалась от них. При виде нас она залезла на невысокое дерево. Так как ей приходилось обеими руками хвататься за ветки, она прижала крошечного детеныша к животу ногой и уселась на одном из нижних сучьев, а я смогла разглядеть маленький красный кулачок, ухватившийся за ее шерсть.

Младенец был покрыт темным пушком, мягким даже на вид, на головке у него росли черные волосы, создавая подобие шелковистой шапочки. На темном, сморщенном личике выделялась ярко-красная линия рта. Глаза были светло-коричневого, почти бежевого цвета с несфокусированным, устремленным вдаль взором. Небольшие ушки уже слегка оттопыривались, как и у его папаши Уильяма. Я была вне себя от счастья и попросила Рене и Джулиана принести свежего хлеба, который они только что испекли, и вареного риса. Чтобы отвлечь внимание шимпанзе, я дала им всем по порции риса, а потом протянула Тине целую буханку хлеба — ее любимое лакомство. Когда Тина нагнулась, чтобы взять хлеб, я смогла разглядеть, что рожденный ею детеныш мужского пола. Уже темнело, но нам все же удалось сделать несколько фотографий. Потом я села возле дерева и стала наблюдать за Тиной.

Она бережно поддерживала младенца всякий раз, когда ей приходилось переменить положение, нежно заботилась о нем и явно гордилась своим произведением. Пока она ела хлеб, детеныш начал водить головой взад и вперед по ее животу, и Тина предусмотрительно подтолкнула его повыше, чтобы ему легче было найти сосок. Через несколько секунд, обнаружив то, что искал, и насытившись, малыш снова крепко уснул.

Покончив с хлебом, Тина стала спускаться, по-прежнему придерживая младенца рукой или ногой. Едва она успела добраться до земли, как он разжал ручонки и выпустил ее шерсть. Раздался тоненький слабый писк. Тина остановилась, тревожно посмотрела на детеныша, покрепче прижала его к себе правой рукой и заковыляла дальше на трех конечностях. Несмотря на то что у нее была занята одна рука, Тина взобралась на ближайшее дерево, соорудила там себе гнездо и улеглась в нем. Остальные шимпанзе, удовлетворив свое любопытство, в тот вечер больше не обращали внимания на Тину с детенышем.

Рене и Джулиан приготовили праздничный ужин, и все мы, сидя за столом, стали думать, как назвать нового члена нашего семейства. В конце концов мы остановились на имени Тилли, потому что в нем удачно сочетались имена родителей малыша — Тины и Вилли.

Большую часть времени Тина проводила теперь в долине вместе со всеми шимпанзе. Она никому не разрешала дотрагиваться до своего младенца, но на третий день я увидела, как руки Уильяма, перебиравшие шерсть на спине у Тины, начали потихоньку приближаться к крошечной розовой ножке. Вот он осторожно приподнял своим толстым мозолистым пальцем миниатюрную ступню, пристально посмотрел на нее и снова начал обыскивать Тину.

Уже прошло пять лет с тех пор, как я впервые выпустила в Ниоколо-Коба троих шимпанзе. Из этой троицы нам известно лишь о судьбе Тины. Местонахождение Альберта по сей день остается загадкой. Исчез и Читах, но по крайней мере доказал, что может самостоятельно продержаться в течение целого года, и у меня есть основания надеяться, что он продолжает жить где-нибудь на территории парка.

Сегодня, когда я окидываю взором наш лагерь, меня охватывает глубокое удовлетворение от того, чего мы достигли. Теперь мы куда лучше организованы и оснащены, чем в те первые наши дни, с которых начинался Центр по возвращению шимпанзе в естественные условия обитания. Хижина уступила место более крепкому и просторному жилищу. В нем можно готовить пищу, хранить припасы и оборудование вне пределов досягаемости шимпанзе. Это избавило и нас, и обезьян от излишних переживаний. Чтобы защитить свое имущество, мне не приходится больше сражаться с Уильямом, который стал еще могущественнее, чем прежде.

Рождение Тилли доказало справедливость одного жизненно важного аспекта нашего плана: самка шимпанзе после нескольких лет неволи была не только успешно возвращена в естественные условия, но сохранила способность к воспроизведению.

Сейчас Тилли шесть месяцев. Это крепкий здоровый малыш. Иногда он уже высвобождается из материнских объятий и начинает пробовать то, что ест Тина, — дикорастущие плоды, которые вскоре составят его основную пищу.