Майкл Коуни - Морскому льву здесь не место

Мужчина висел на веревке под скалой на мысе Китовая Челюсть.

Капитан Кен Виггинс, кругленький, подвижный, опустил бинокль. Нет, он не ошибся. Там, у скалы, висел мужчина. Он болтался на старой, связанной множеством узлов веревке, орудуя молотком и прилаживая к скале какие-то сколоченные из досок то ли лестницы, то ли трапы. Что за идиот? Он может сверзиться. Скала высотой футов сто и спускается почти вертикально осыпающимися глинистыми складками к каменистому пляжу. Если веревка перетрется или развяжется один из узлов, ничто уже не спасет глупца. У перил скопились пассажиры, оживленно переговариваясь и тыча пальцами в сторону висящего смельчака.

Долгое плавание на островном пароме «АПЧУК» и необходимость постоянно лавировать между кишащими в водах залива лодками выработали у капитана Кена несколько строгих правил безопасности. И самое первое — никогда не рисковать. Болтающийся на скале дурень подвергал опасности себя, рисковал благополучием собственной семьи, деньгами своей страховой компании и жизнями ребят-спасателей, которым придется спускаться на вертолете и поднимать его изуродованное тело до начала прилива.

Испортить такое прекрасное утро, когда и вода спокойная, и приливная волна низкая! Но теперь уже не до размышлений. Сотрясаемый праведным гневом, капитан Кен потянул за бечевку корабельной сирены, и, отраженный скалой, резкий звук усилился, повторенный тревожным эхом.

Мужчина вздрогнул, нога его соскользнула с выступа, и он, словно паук на паутине, повис, уцепившись за конец веревки. Молоток и дощатые трапы, увлеченные потоком глинистых обломков, ухнули на камни пляжа. Пассажиры парома в едином порыве отшатнулись от парапета, ахнули и, выгибая шеи, устремили взгляды вверх, на капитана Кена, вероятного убийцу, который преспокойно стоял на откидном мостике.

— Что вы натворили, — прокричал кто-то из пассажиров.

Обиженный этим возгласом, капитан Кен спрятал глаза за окулярами бинокля и принялся обозревать пустые воды океана в поисках прогулочных катеров. Ни одного. И вообще не было ничего такого, что выручило бы его из глупого положения, в которое он сам себя загнал. И какого черта он влез в это дело? Два месяца до пенсии — и до сих пор ни единого прокола. Ни перевернутой парусной лодки, ни помятого борта, ни даже царапины о торчащие из воды рифы. Тем более ни одного пловца, попавшего под гребные винты и перемолотого в начинку для гамбургера. Не так уж и много капитанов на этих берегах, которые могли бы похвастать подобной удачей. Боже, какой провал! Делая вид, что разглядывает прибрежную полосу рифов, он украдкой кинул взгляд на жертву своей неосмотрительности. Бедняга, казалось, терял последние силы. Веревочная петля плотно затянулась под мышками, сковав его руки, а носки ботинок скользили по скале, тщетно пытаясь нащупать точку опоры.

Нужно было срочно найти какой-то выход. Немало решений приходилось принимать капитану парома. Вот теперь еще одно. Но на сей раз цена каждого слова его команды была неимоверно высока. Беспечные пассажиры в футболках и бейсбольных кепочках, стоявшие на палубе, и понятия не имели, каких усилий стоило капитану сохранять внешнее спокойствие.

Капитан Кен повернулся к своему первому помощнику и единственному офицеру на судне (нельзя же всерьез считать офицером механика Кена Вонга).

— Надо вызвать по рации полицию из Воскресной гавани, Кен. Этот олух, кажется, здорово влип.

— Да, да, сэр.

— Если бы мне платили по доллару за каждую глупость, какую я видел за всю свою жизнь… — Но он уже, как оказалось, обращался сам к себе. Первый помощник Тэлбот, как всегда проворный, метнулся в рубку и уже говорил по рации. Жаль, что «первый» еще не произведен в капитаны. У него уже был диплом, но приходилось ждать, когда капитан Кен уйдет на пенсию или же его хватит удар после подобного стресса. Только после этого парень сможет заполучить под свою команду корабль.