Р. Лоуренс - Белая пума

Осенью ранним вечером пумы выслеживали в горной долине стареющего лесного карибу. Ориентируясь по запаху, мать вела дочерей вниз по склону и вскоре увидела добычу. Она начала подкрадываться к оленю и вдруг рухнула на землю. Долей секунды позже ее дочери услышали ружейный выстрел, и младшая из них тоже упала. Оставшаяся в живых почувствовала жжение на ухе и метнулась прочь. Вслед ей гремели выстрелы, но она уже во всю прыть мчалась с горы.

Напуганная и растерянная, юная пума добежала до склона, где под сенью вечнозеленых деревьев, нашла приют между двумя огромными каменными глыбами, образовавшими узкую пещеру. Следующие два дня она лежала в своем логове, дрожа от страха и не в силах осознать, куда же исчезли ее мать и сестра. Потом голод вынудил ее покинуть убежище.

Впервые в жизни юной пуме предстояло самостоятельно позаботиться о пропитании. Прежде пищу всегда добывала мать, уча своим примером дочерей, которым пока удавалось ловить лишь мышей и иногда сурков.

Пуме было девять месяцев. Вместе с хвостом длина ее тела достигала полутора метров, весила пума тридцать килограммов — вдвое меньше любого из своих взрослых сородичей.

Неслышно ступая, она пробиралась по лесу в быстро сгущавшихся сумерках и не догадывалась о том, как мало шансов выжить у осиротевшего детеныша. Стае волков не составит труда справиться с ней, а попадись она гризли, он убьет ее, если она не успеет убежать.

Но, будучи животным, а не человеком, которому свойственно рассуждать о будущем, пума не задумывалась об опасностях и испытаниях, ожидавших ее впереди. Как любой дикий зверь, она жила настоящим и не была подвержена тревогам. Она полностью сосредоточилась на поисках пищи.

После часа бесплодной охоты пума наконец-то умудрилась поймать, несколько белоногих хомячков — скудный ужин, проглотив который она лишь сильнее ощутила голод. Но вскоре удача ей улыбнулась. Она учуяла койота. Запах был едва различим, но вполне осязаем для ее острого нюха.

Пума притаилась за поваленным деревом — припала к земле и сгруппировалась. Готовая прыгнуть в любой момент, пума застыла на месте, словно каменная. Через несколько минут до нее донеслись первые звуки приближавшейся добычи.

Запах усилился. Едва сдерживая свое нетерпение, пума напряглась, мышцы ее задних ног вздулись. Она навострила уши, взгляд янтарных глаз был прикован к темной тропе. Пума с усилием заставила себя ждать.

Койот бежал вприпрыжку и не подозревал о поджидавшем его хищнике, потому что легкий ветерок дул ему в спину. Неожиданно в двенадцати метрах от засады его чуткий нос уловил близость врага. Но убежать он не успел. Одним прыжком пума преодолела пятиметровое расстояние, крупными передними лапами коснулась земли и в ту же секунду опять бросилась вперед. Она ударила койота, от внезапного толчка он отлетел к высокой ели, но к этому времени койот уже был мертв: пума перебила ему шею.

Кошка подошла к своей жертве и взяла ее в зубы. Койот весил шестнадцать килограммов, но она без труда перенесла его к поваленному дереву, возле которого устроила засаду. Там пума начала есть. Проглотив три-четыре килограмма мяса, она тщательно вылизала себя и завалила остатки пищи листьями, ветками и трухой, которыми была устлана земля, затем побрела прочь, выискивая поблизости укромный уголок, в котором она намеревалась отлежаться до нового приступа голода.

Убив в одиночку койота, юная пума обрела уверенность в своих охотничьих способностях. Теперь она могла занять свое место в горном лесу.

Два с половиной года спустя пума повзрослела, стала опытной охотницей, и в ее жизни впервые наступил брачный период. Беспокойная, она покинула свою территорию и отправилась на поиски самца, оглашая горы пронзительным тоскливым воем. Апрель был на исходе.

Через пять дней пума ступила во владения крупного самца. О том, что хозяин где-то рядом, она определила по небольшим пахучим насыпям из лесного мусора и камней, которые пумы сооружают над своими испражнениями, помечая границы своих территорий. Обнюхав одну из таких меток, пума вскинула голову и разразилась душераздирающим воплем.

Самец, находившийся метрах в восьмистах от нее, мгновенно устремился на ее зов. В двухстах метрах от гостьи он ощетинил усы и завыл, размахивая своим длинным хвостом.

Пума вышла на вой самца из-за груды мшистых камней и, плотно прижав к широкой голове уши, спрыгнула на высокогорный луг, в центре которого лежало небольшое озеро, окаймленное по берегам зарослями осоки, рогоза и папоротника. Здесь запах самца ощущался особенно сильно. У кромки воды пума остановилась и стала жадно пить, потом задрала мокрую морду, широко открыла пасть, обнажив грозные клыки, и опять заревела.