Карл Май - Том 8. Сын охотника на медведей. Дух Льяно-Эстакадо

К сожалению, от внимания вождя это не ускользнуло. Он спросил у Джемми:

— Ну, они назвали тебе свои имена?

— Да. Но ты их уже знаешь.

— Я думал, они солгали мне. Ты вместе со своими людьми тоже останешься здесь!

Наигранное дружелюбие наконец слетело с его лица. Он подал знак вошедшим с ним огаллала, и те в один миг опустошили карманы новых пленников и связали их.

— Замечательно! — пробормотал Джемми, унылым взглядом сопровождая исчезновение содержимого своих карманов. — Остается только удивляться, что они порты с нас не стянули.

Новых пленных положили на землю рядом со старыми. Вождь удалился, оставив нескольких сторожей.

Беглецы перешли на шепот. Мартин лежал рядом с отцом, и они, естественно, не могли не воспользоваться моментом, чтобы обменяться своими чувствами.

Через некоторое время подошел часовой, ко всеобщему удивлению, освободил одному из спутников Баумана ноги от пут и приказал следовать за ним. Но человек идти не мог. Шатаясь, с огромным трудом, он кое-как заковылял рядом с краснокожим.

— Что им от него надо? — спросил Бауман так, чтобы его мог слышать Джемми.

— Его сейчас заставят предать нас, — с уверенностью пояснил тот. — Наше счастье, что я и мои друзья еще ничего не сказали о помощи, которую мы ждем.

— Но вы все же упомянули о чем-то таком.

— Это не опасно. Впрочем, подождем делать выводы, пока не вернется этот человек. Сначала мы должны убедиться в том, что можем ему доверять.

Джемми не ошибся. Пленника привели к вождю, который встретил его мрачным взглядом. Бедняга не смог стоять на ногах и опустился на землю.

— Знаешь ты, какая судьба тебя ждет? — высокомерно спросил его вождь.

— Да, — ответил пленник слабым голосом. — Вы говорили нам об этом достаточно часто.

— Ну так повтори!

— Нас убьют.

— Да, вас ждет смерть, полная мучений смерть! Могилы, на которой вам суждено умереть, — священное для нас место, и поэтому вы испытаете муки, которых еще никогда не терпел ни один бледнолицый! А скажи мне, что ты дал бы, чтобы избавить себя от мучений?

Белый не ответил.

— А если ты сам сможешь спасти свою жизнь? — хитро прищурился вождь.

— Разве ее можно спасти? — несчастный оживился.

— Да.

— Что я должен сделать для этого? Что ты потребуешь от меня?

Надежда на спасение оживила его ослабевший жизненный дух. Глаза пленника заблестели, а опущенная фигура несколько распрямилась.

— От тебя требуется совсем немного, — ответил вождь. — Ты должен ответить мне на несколько вопросов.

— Охотно! — не скрывая своей радости, воскликнул пленник.

— Предупреждаю: ты должен говорить только правду, иначе умрешь в еще более страшных мучениях! Ты знаешь хижину Грозы Медведей, в которой он жил?

— Да.

— Ты бывал там?

— Да. Мы все пятеро несколько дней жили у него, прежде чем отправились в горы.

— Тогда ты должен знать, кто жил с ним!

— Конечно.

— Скажи.

— У него был сын и… — пленник запнулся. До него вдруг дошло, что сведения, которые требовал вождь, вероятно, имели величайшую важность для судеб тех, о ком шла речь.

— Почему ты замолчал? — сурово спросил Тяжелый Мокасин.

— А зачем ты спрашиваешь меня?

— Пес! — вскричал вождь. — Знаешь, кто ты? Червь, которого я раздавлю! Если ты задашь еще один такой вопрос, я отдам тебя моим воинам, чтобы они сделали из тебя мишень для своих ножей! Я хочу знать то, о чем спрашиваю. Если не скажешь ты, я узнаю это от другого!

В этот момент белый действительно вздрогнул, как собака, которой хозяин показывает кнут. Физически полумертвый и душевно истерзанный, он больше не имел сил для сопротивления. Поэтому отважился лишь на один вопрос:

— А ты подаришь мне жизнь и свободу, если я тебе это скажу?

— Да. Я обещал и сдержу свое слово. Итак, ты готов говорить мне только правду?

— Да! — выдавил из себя ослепленный коварством вождя сломленный человек.

— Так отвечай! У Грозы Медведей есть сын?

— Да. Его зовут Мартин.

— Это тот молодой бледнолицый, который теперь тоже лежит с вами?

— Да, это он.

— Уфф! Глаза Тяжелого Мокасина остры. Ты знаешь и других белых?

— Только одного, который хромает. Он жил у Грозы Медведей, и зовут его Хромой Фрэнк.

Вождь некоторое время задумчиво смотрел перед собой. Потом спросил:

— Все, что ты говоришь, — правда?

— Да, готов поклясться.

— Ну хорошо. Закончим на этом.

Огаллала, который привел белого, получил сигнал. Он взял пленника за руку, чтобы поднять и увести прочь, но тут белый спросил: